— Только не из «братков»! Знаете распоряжение президента Обамы по поводу этой категории деятелей?
Услышала, как тот рассмеялся за экраном. Разговаривали они по Скайпу, но камеру он не включал. Впрочем, как и она.
— Дурное распоряжение. Под него вряд ли кто-то попадет.
— Не скажите! Как раз под него можно подвести любого.
— Не беспокойтесь! С «братками» давно покончено. Теперь все стали серьезными людьми.
— То-то некоторым «серьезным людям» с их миллиардами до сих пор закрыт въезд в Америку.
Имен не требовалось упоминать. Оба знали, о ком шла речь.
— Пусть вас это не беспокоит. У этих троих есть американские визы, — сухо завершил дискуссию Константин.
Но на прямой вопрос о «братках» он ответил расплывчато, что настораживало. Поэтому после разговора с ним Вероника решила для себя сначала присмотреться к приехавшим, а потом дать согласие работать с ними дальше или, наоборот, уйти. У нее самой были сложные отношения с ФБР, и не хотелось бы их усугубить.
Так она оказалась втянутой в обеспечение визита в Нью-Йорк трех человек, за которых ходатайствовал Константин. Но только в последний день перед прилетом он ее проинструктировал, что ей в действительности предстояло делать помимо аренды квартиры и заказа автомашины, и это было сюрпризом.
А в гостиной, куда она прошла за мужиком, стоял спертый воздух от запаха кофе и еще кое-чего покрепче. На столе стояли пластмассовые стаканчики «Старбакс», тарелки и недопитые рюмки.
— Бери кофе! Вон там. Еще горячий, — и он махнул рукой в направлении подноса со стаканчиками.
Но после предложения, сделанного в подобной форме, она уже ни к чему не притронется, даже если ей очень захочется выпить чего-нибудь из «Старбакса» в это утро. Стояла дрянная погода.
А мужик между тем развернулся и молча вышел. Она стояла посредине комнаты и решала, что делать дальше. От Константина имелось конкретное задание, но как его выполнять, она не представляла себе. Сняла пальто, устроилась в кресле и решила подождать момента, когда появится еще кто-нибудь. Может быть, он окажется более адекватным.
А с деньгами были проблемы. В свое время, по совету брокера, все вложила в ПИФы, а тут грянул ноль восьмой год. Брокер уверял, что это временное падение, и, размахивая графиками, доказывал, что в долгосрочной перспективе акции будут только расти. Но «временное падение» растягивалось на годы, и ничего не происходило. Ситуация даже несколько ухудшилась. Пошли разговоры про второй виток. А тут еще после возвращения из Москвы началась цепь неприятностей.
Сначала Аня выскочила на дорогу на велосипеде, и на нее налетела какая-то женщина на машине. Удар был несильным, но падение оказалось неудачным. Пришлось везти дочку на «Скорой» в больницу, где у нее нашли пару переломов. Страховки не было, так как не дошли руки после приезда в Нью-Йорк, и набежала приличная сумма, которую требовалось оплатить. Ее нашел какой-то проходимец-адвокат и подрядился выбить сумасшедшую сумму компенсации со страховой компании женщины-водителя, но время шло, а денег не было. Адвокат ссылался на некие трудности и обещал, обещал, обещал. Вероника связалась с поверенным, который выплачивал ей средства из фонда, который создал для Ани ее отец прежде, чем передать ее Веронике, но договор был составлен таким образом, что невозможно было получить никаких дополнительных сумм, помимо ежемесячных платежей. Связаться с Аниным отцом не было никакой возможности, так как Вероника ничего не знала о его судьбе после их с Аней побега из Москвы. Чтобы оплатить счета, пришлось продать часть вложений в ПИФы, и с большими потерями.