— Вы не поверите, насколько изменился Майкл, — сказала однажды Лиз. — Теперь я начинаю думать, что у нас все получится.
— А кто изменился первым?
— Наверное, я, — сказала Лиз. — Я сомневалась, когда вы объясняли, как нужно себя вести, но теперь понимаю, что, если бы вела себя по-прежнему, наш брак разрушился бы.
Лиз широко улыбнулась, открывая сумку, и достала сложенный листок бумаги.
— Это письмо, которое Майкл написал на своих курсах психотерапии, он просил показать его вам.
Это было прекрасное письмо!
«Шантажисту внутри меня.
Привет.
Мне нужно сказать тебе несколько слов по поводу очень важного для меня дела, и я хочу, чтобы ты уделил мне максимум внимания.
Ты достаточно долго был для меня причиной многих неприятностей. Я полностью не понимал, что происходит, пока меня не просветили Лиз и Джон [психотерапевт Майкла]. Теперь я понимаю гораздо больше, поэтому давай сразу все выясним.
Мне стыдно, потому что благодаря тебе я причинил много боли и несчастья. Прихожу в ужас и очень сержусь на тебя, когда думаю о том, что чуть не потерял все, что люблю, потому что верил: могу быть крутым и сильным, вынуждая жену делать все, что хочу, и наказывая ее, если она мне отказывала.
Я удивляюсь своей бесчувственности. Я смотрел ей в глаза и унижал ее, был эмоционально жестоким, думая, что поступаю правильно; но теперь исправляю то, что было неправильным. Нанесенные ей обиды наполняют меня горем за потерянные моменты, за потерянную любовь, за то, что поступал вопреки чувствам, за неуважение к самому важному — человеческому достоинству и индивидуальности.
Я хочу, чтобы ты знал, господин Шантажист, что тебе нет больше места во мне. По этому вопросу я не желаю идти на компромисс. Ты мне больше не нужен.
Понимаю, что это нелегко. Нужно многому научиться, перебороть множество привычек, преодолеть страх выглядеть слабым. Но я боролся и прежде, а эта борьба для меня намного важнее, и я обязательно доведу ее до конца. Твои дни сочтены, начиная с этого момента, каждый день будет приносить что-то новое.
Прощай.
Майкл».
Как и большинство жертв шантажа, Лиз верила в позицию соглашательства, полагая, что может стабилизировать отношения, уступая требованиям Майкла. Она не знала, что лишь подкрепляла поведение мужа, которое вело к разрыву. Как только Лиз изменила реакции, она открыла путь к близости, которая была нужна им обоим.
— Могу только сказать, что если такое случилось, значит, чудеса возможны, — призналась Лиз. — Майкл вернулся, и я вновь стала собой.
Не могу гарантировать, что, если займетесь этой работой, вас ждут потрясающие результаты, как в случае с Майклом. Но даже если окружающие меняются очень медленно, изменитесь