Отдельное произведение искусства. Две ветки, их ещё надо выломать. Потом сплести между ними типа плетня. Сверху пальмовые листья, что бы не просыпалось. С горем пополам к обеду глину натаскали. Набили её ложбинку в бухте, пусть отмокает. Металлурги занялись производством режуще, рубящего инструмента из кусков самородной меди. Остальные отправились копать ямы для выжига угля.
Что бы не очень портить экологию, устроились примерно в километре на полянке среди леса. Там, кстати, и сушняка много. Состояние здоровья достигло такой степени, что время работы начало превышать время перекура. Технология не изменилась со времён палеолита. Ковыряли палкой землю, разрыхлённый таким способом грунт выбрасывали руками. На вопрос, сколько нужно угля и гончары и металлурги показали высоту кучи поднятой рукой, поэтому ямы вырыли в человеческий рост. Хотели, несмотря на сумерки закидать дровами и поджечь. Я не дал, чего суетиться, завтра днём всё сделаем.
На ужин была чищеная рыба. Мелочь, а приятно. Первый ножик из самородной меди был именно на это и употреблён. Запекли в глине, просто объеденье.
Сегодня вечером у костра Ева, по жизни профессиональная певица, специализация, что-то там народное, запела. Слов я толком не понял, но мелодия была такая тягучая и плавная. А вокруг такой простор. Просто за душу зацепило. Ей начали подпевать. Постепенно вступили все. Обалденная здесь акустика, вода, скалы вокруг, как в большом театре. Надо будет инструментами, музыкальными озаботится. Завтра надо с народом поговорить, может, кто и сможет. Перед сном подошёл к Густаву. Предложил завтра сходить на вулкан. Они с Верой сразу согласились. На ближайшую неделю задачи определены, фронт работ распределён. Надо и на перспективу полазить.
Остров. День шестой как мы здесь. Февраль
Ещё в сумерках вышли из лагеря. У нас с Густавом за плечами корзины с кокосовыми орехами, рыбой, яйцами и прочей провизией, пара маленьких вязанок дров. Вера идёт налегке, только скатанная циновка. Через два часа прошли рудник, и начался подьем. У нас была обувка, вроде лаптей. Я наплёл, но в ней скользко, а босиком колко. Так что поднимались очень медленно. Конечно не по прямой. Иной раз и наоборот спускаться приходилось, что бы обойти неудобный участок. То осыпи, то непролазный кустарник. Подошвы ног, похоже, привыкают. Всё равно идём осторожно. Склоны как в фильме про Камчатку. Бурые и чёрные скалы. Лавовые языки. Для страховки выломал деревянный прут, длинной метров пять. Вера в середине, я впереди. Пару раз падали, немного поцарапались. Только к вечеру добрели до вершины.