дочь Прохора, принятая немецким доктором в немецком госпи-
тале в Кременчуге, не позволила найти его, и, поэтому стала его
последним ребенком. Якилина была вынуждена вернуться домой
к четверым ожидающим мать детям с пятым – грудным на руках.
Спасла и вырастила всех пятерых в войну и в голодные
послевоенные годы. Как сумела – на пенсию в двенадцать рублей
в месяц. А от мужа вестей – извещение о пропавшем без вести.
Судьба такая же, как и у миллионов вдов великой Отечественной.
Дети, повзрослев, разъехались из родного дома. Искали более
сытой и счастливой жизни. В Эстонию сначала переехала старшая
100
дочь с семьей, там много строили, нужны были рабочие руки.
Затем старший сын воспользовался приглашением сестры пожить
у нее, затем и еще одна дочь. Все устроились, жили в городских
квартирах. Якилина приезжала погостить к детям, но с одной
стороны не все ей нравилось в их семьях. С невесткой отношения
сразу не сложились из-за ее жадности. Она сначала ждала
подарков от свекрови. А затем только того дня, гостья уедет. У
одной дочери, с мужем проблемы, гулял, другая дочь сама матери
как-то не очень-то радовалась. С другой стороны, Якилина и сама
не хотела мешать детям, быть обузой их семьям.
Однажды, посетив Покровский монастырь как паломница, она
осталась там на все лето, работала в коровнике, занималась
привычным для нее крестьянским трудом, и ей очень в обители
понравилось. Сама она, как все крестьянское население России
начала двадцатого века, была женщиной набожной, выросла в
верующей семье, а недалеко от ее родного дома стоял
белоснежный сельский храм, который она регулярно посещала,
находя там поддержку и утешение в своей нелегкой жизни. Ее
паломнические поездки в Покровский монастырь становились все
продолжительнее и чаще. А затем она в монастыре поселилась
окончательно и приняла постриг под именем Февронья.
Одна у нее была беда, за мужа, Прохора, было толком не по-
молиться. Слава Богу, нашелся, теперь все в порядке. Февронья
как-то даже не очень удивилась своему неожиданному
послушанию – поездке в Германию. Она была довольна уже тем,
что судьба ее Прохора теперь ясна. Многолетняя привычка
выполнять послушание сработала и здесь. И болезни старческие
как-то вдруг отступили. Надо, значит надо ехать за тридевять
земель. Тем более, что попутчица у нее есть, молодая и крепкая,
вещи поможет нести, иностранные языки знает.
А в самолете так чудно, будто и не движешься никуда. И по-
кормили. Предлагали даже выпить. Но, конечно, не стали.
Позвонили Олегу. Он сразу ответил, ждал, пообещал сообщить
игуменье, что они уже в Германии, и попросил и завтра связаться