И вдруг Хуан, и его поцелуй, и бешеное головокружение, и поток огненных искр во всем теле… Сашу охватило смятение. Она глянула вперед – затылок Франца виднелся вдалеке, он шел довольно быстро и разговаривал с Альберто, консерваторским студентом из Италии, и был увлечен этим разговором так, что не оборачивался на жену. Она вздохнула с облегчением. Хорошо, что муж не видел этого случайного поцелуя. Зачем ему видеть? И ей надо поскорее забыть эту постыдную случайность!
Но забыть не удалось. Видимо, не такая уж это была случайность. Хуан влюбился в Сашу со всей силой своего темперамента, он хотел ее, и желание его было таким неподдельным, что как-то незаметно сделалось и ее желанием тоже… Через месяц произошло то, что не могло не произойти: Саша изменила мужу, и, как ни пыталась она себя уверить, что это было в первый и последний раз, но стоило Хуану позвать ее на второе свидание, и стоило ей представить, как это будет – как она будет сгорать в его руках, трепетать, подобно гитарной струне, под его пальцами, – и она поняла, что не откажется от этого ни за какие блага мира.
Назавтра после того свидания у нее был концерт в Мюзикферайне, и она сама понимала, что поет так, как никогда в жизни не пела, и понял это зал, и ответил ей несмолкающей овацией.
Какое-то время – месяца три, наверное, – Саша еще пыталась уверить себя, что в изменах мужу нет ничего страшного, ведь она его любит, любит его душу, и много ли в таком случае значит неверность тела? Но все, что было вложено в нее предыдущей жизнью, разрушало эти самоуговоры, делало их ничтожными. И хотя Саша была изобретательна, и Франц о ее свиданиях с Хуаном не подозревал и вряд ли заподозрил бы в дальнейшем, – она поняла, что от мужа придется уйти. Может, это была просто глупость, а может, та самая подсказка совести, о которой говорил когда-то дед.
Но что бы это ни было, а самым верным признаком того, что расставание неизбежно, стала скука, которая охватывала теперь Сашу каждый раз, когда она видела мужа. Это было ужасно – спать со скукой, просыпаться, сидеть с нею за завтраком, ложиться в постель снова… Это невозможно было выдержать, и не хотелось этого выдерживать.
Понятно, что ее решение показалось Францу громом среди ясного неба. Этому удивляться не приходилось, ведь он не знал о романе с Хуаном. Но вот то, что, узнав, он все-таки попросил ее не уходить, вызвало у нее некоторое недоумение.
– Я тебе изменила, Франц, – повторила Саша. Может, она как-нибудь неточно произнесла это по-немецки? На всякий случай она уточнила: – Я тебе изменяю. Не могу сказать, что люблю человека, с которым это происходит, но это происходит, и я ничего не могу с собой поделать, и не уверена даже, надо ли что-то с этим делать. Единственное, в чем я уверена, – что не должна тебе лгать.