— Это бар, а не кинотеатр… Ты что, тупой?
Джек едва не сел от неожиданности. Еще секунду назад, вертя в кармане волшебную монету, он думал, что все пойдет так же, как было в «Золотой ложке», — он сядет за столик, закажет что-нибудь, а затем справится насчет работы. Конечно, незаконно предоставлять работу такому ребенку, как он, без согласия родителей или опекунов, и, как следствие, он может получать только минимальный заработок. Но другого выхода не было. Переговоры обычно начинались с истории № 2: «Джек и жестокий отчим».
Он резко обернулся и увидел человека, в одиночестве сидящего за одним из столиков. Он смотрел на Джека холодным, настороженным взглядом. Человек был худ, но из-под тонкой белой рубашки просвечивали горы мускулов. На нем были надеты белые мешковатые штаны; бумажная шляпа сползла вперед, закрыв левую бровь. Голова узкая, как у хорька, волосы коротко подстриженные, седеющие на висках. На столе перед ним лежала пачка счетов и микрокалькулятор производства «Тексас инструментс».
— Я увидел ваше объявление «ТРЕБУЕТСЯ РАБОТНИК» и подумал: может быть, здесь найдется что-то для меня, — сказал Джек без всякой надежды. Этот человек вряд ли вообще станет с ним разговаривать, а уж тем более не захочет взять его на работу. Парень выглядел очень привередливым.
— Ты прочитал? Ха! Ты умеешь читать? Должно быть, выучился за один из тех дней, когда не прогуливал уроки?
Начало обычное. Человек вытащил сигару из лежавшей на столе пачки «Филлис черутс», не спуская глаз со стоящего перед ним мальчика.
— Я не знал, что это бар, — сказал Джек, отступая к двери.
Солнечный свет с трудом пробивался сквозь грязные стекла и замертво падал на пол.
— Я, конечно, предполагал, что это может быть… ну, бар там или кафе… Извините, я уже ухожу.
— Подойди ко мне, — сказал человек, глядя на него своими карими глазами.
— Нет-нет, все… — промямлил Джек. — Я уже…
— Подойди. И сядь.
Человек чиркнул спичкой о крышку стола и прикурил сигару. Муха, неосторожно приземлившаяся на его бумажную шляпу, ужужжала в темноту. Его глаза вернулись к Джеку.
— Я не причиню тебе вреда.
Джек медленно подошел и опустился на стул, аккуратно, по-школьному сложив перед собой руки. А шестьдесят часов спустя, в первом часу ночи драя мужской туалет, Джек думал — нет, он даже знал наверняка, — что это его собственная тупая доверчивость и самомнение захлопнули за его спиной двери ловушки, в которую он сам и влез (захлопнули в тот момент, когда он сел напротив Смоуки Апдайка, — тогда он, к сожалению, еще ничего не понял). Ловушка, капкан, лабиринт с неприятным запахом и грязными стенами, ждущий, когда же какая-нибудь ослиная задница сунется внутрь и затеряется там, блуждая среди луж вонючего пива.