— А?.. — спросил Джек, понимая, что это должно прозвучать глупо. Но он чувствовал себя глупо и испуганно. Ему было больно, он хотел вырваться из лап Апдайка.
— Родители не научили тебя представляться?
Это прозвучало столь неожиданно, что Джек чуть было не выпалил свое настоящее имя вместо того, которое он называл в «Золотой ложке», того, которое он называл всем людям, желающим его знать. Это имя — Джек про себя называл его своим «походным именем» — было Льюис Фаррен.
— Джек Со… а… Сойтель, — сказал он.
Апдайк, не сводя с него насмешливых глаз, задержал руку еще на мгновение, потом отпустил.
— Джек Со-а-Сойтель, — задумчиво повторил он. — Должно быть, самое длинное и дурацкое имя в телефонной книге, да, малыш?
Джек покраснел, но решил промолчать.
— Ты не очень-то крепок, — сказал Апдайк. — Как думаешь, ты в состоянии поднять двенадцатифунтовую пивную бочку и закинуть ее на тележку?
— Думаю, в состоянии, — ответил Джек, хотя и не был в этом уверен. Но в таком пустынном месте ему вряд ли придется менять бочки чаще, чем раз в день.
Словно прочитав его мысли, Апдайк сказал:
— Да, сейчас здесь никого нет. Но к четырем-пяти часам тут будет достаточно народу, а уж по выходным это место переполняется через край. Вот тогда-то ты и сможешь заработать.
— Ну, я не знаю, — протянул Джек. — А сколько я буду получать?
— Доллар в час, — ответил Апдайк. — Я, честное слово, платил бы тебе больше, но… — Он похлопал рукой по массивной пачке счетов и слегка улыбнулся, как бы говоря: Ты видишь, как все в Оутли дорожает, как ветер гуляет в карманах. С 1971 года все вокруг приходит в упадок… Но глаза не улыбались. Глаза смотрели на Джека с той же кошачьей сосредоточенностью.
— Но это не так много, — сказал Джек. Он говорил медленно, но мысли бешено крутились в голове. В дискотеке пусто и тихо, как на кладбище. Днем, похоже, она служит забегаловкой для старых, опустившихся алкашей. Но сейчас ни один из них не стоял, прислонившись к стойке бара, не потягивал пиво и не смотрел телевизор. В Оутли все пили в своих машинах и почему-то называли их «клубами». В Оберне доллар с полтиной в час давался ему тяжелым трудом. Здесь же один доллар за такое же время не будет ему стоить ровным счетом ничего.
— Да, — согласился Смоуки, возвращаясь к калькулятору. — Не много.
По его тону можно было понять, что Джек должен либо согласиться на такую сумму, либо выйти вон. Торг неуместен.
— Что ж, я согласен, — сказал Джек.
— Вот и хорошо. Теперь нам остается выяснить только один вопрос: от кого ты бежишь и кто за тобой гонится? — Карие глаза сверлили Джека насквозь. — Если кто-то сидит у тебя на хвосте, то я не хочу иметь с ним никаких проблем.