Его БЛАГОРАЗУМИЕ хорошо сработало с Бобом Даррентом, и у него не было никаких причин считать, что оно не сработало с Эмори Лайтом… Он был простужен, из носа текло. Он надеялся, что Лайт подберет его и увезет отсюда. Стоя в тени деревьев, Джек мог видеть его, ходящего взад-вперед, засунув руки в карманы и сверкая своей лысиной под серым, предгрозовым небом. Из-за поворота выкатывались тяжелые грузовики, наполняя воздух запахом дизельного топлива и выхлопных газов. Леса кругом были замусорены так же, как и все другие леса, находящиеся на границе двух штатов. Разбитые бутылки. Пустые коробки. Смятые банки из-под пепси с вдавленными внутрь язычками. Разорванные брезентовые брюки с торчащим из ширинки санитарным пакетом. Презерватив на сломанной ветке. Кирпичные стены сортира исписаны множеством претендующих на остроумие замечаний. Почти все из них можно было отнести к Эмори У. Лайту: «Предоставляю лучшую работу на свете. Жду каждый день в четыре часа» или «Поцелуй меня в задницу», и ниже какой-то веселый поэт написал: «Я хочу, чтоб все… разом кончили мне в рожу».
Я соскучился по Долинам, подумал Джек, и это было совсем неудивительно. Он находился на шоссе № 70, где-то на западной окраине Огайо: стоял, кутаясь в засаленный свитер, купленный в комиссионном магазине за полтора доллара, и ожидая большого лысого человека, чтобы запрыгнуть на его лошадь и поскакать.
БЛАГОРАЗУМИЕ Джека выражалось просто: не спорить с большим лысым человеком, у которого большие, сильные руки.
Джек вздохнул с облегчением. Выражение полустраха-полуотвращения появилось на большом потном лице Эмори Лайта. Он вернулся к машине, сел в нее и так резко дал задний ход, что едва не врезался в проезжающий мимо грузовик. (Раздался громкий рев клаксона, водитель грузовика, высовываясь из кабины, погрозил Лайту.)
Теперь оставалось только стоять на дороге, голосуя появляющимся из-за поворота машинам и надеясь, что кто-нибудь подберет его, прежде чем пойдет дождь.
Джек снова оглянулся по сторонам. Скверно, гнусно. Эти слова сами собой пришли в голову, пока он вглядывался в эту запущенную местность. Джек чувствовал здесь смерть — не только в этих пустых лесах или на дороге, соединяющей Огайо и Индиану, а смерть, охватившую всю страну, по которой он путешествовал. Джек подумал, что временами он даже может ВИДЕТЬ ее — ужасную темно-коричневую тень, похожую на газ, вылетающий из выхлопной трубы стремительно несущегося «Дженни Пэта».
Вернулась новая тоска — Джек хотел обратно в Долины, хотел увидеть глубокое темно-синее небо и легкую кривизну горизонта…