— Не уходи, не оставляй меня одного, Джек! — плакал он. — Не оставляй старого Волка, не оставляй меня здесь! Ты притащил меня сюда, пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня одного…
В его речи не было ни одного осмысленного слова; возможно, он пытался что-то сказать, но, как оказалось, рыдания — это все, на что он был способен в эти минуты. Джек чувствовал, как усталость тяжелым грузом наваливается на него. Это с некоторых пор стало обычным его состоянием. Не оставляй меня здесь, ты притащил меня сюда…
Да, это так. Он нес ответственность за Волка, не так ли? Так, конечно, так. Это он схватил Волка за руку и выдернул его из Долин в Огайо, его ноющее плечо служило тому подтверждением. Но у него не было выбора — Волк был бы затоптан животными, а даже если б он не был затоптан, то его убил бы Морган своим громоотводом или что там у него было. Поэтому он мог сейчас повернуться к Волку, мог ему сказать: Что ты предпочитаешь, Волк, дружище, — быть испуганным здесь или мертвым там?
Да, он мог. И Волк ничего бы ему не ответил, потому что Волк не так уж силен по части мозгов. Но дядя Томми в этом случае произнес бы свою любимую китайскую поговорку: За того, кого ты спас от смерти, ты отвечаешь до конца своей жизни.
Усталость не имеет значения. Постоянная ходьба не имеет значения. Он в ответе за Волка.
— Не бросай меня, Джек, — плакал Волк. — Волк, Волк! Пожалуйста, не бросай старого доброго Волка! Я еще пригожусь тебе, я буду охранять тебя по ночам, я много всего могу, я только не… не…
— Кончай ныть и вставай, — сказал Джек ласково. — Я не собираюсь тебя бросать. Но нам нужно поскорее убраться отсюда, потому что этот парень скорее всего рассказал про нас полиции. Вставай, пойдем.
5
— Ты знаешь, что делать дальше, Джек? — робко спросил Волк.
Они сидели в замусоренной канаве в получасе ходьбы от города Манси, и, когда Джек повернулся в его сторону, Волк с облегчением вздохнул, потому что Джек улыбался. Это была утомленная улыбка. Волку не понравились темные круги под его глазами (равно как и его запах — больной запах), но тем не менее это была улыбка.
— Мне кажется, я знаю, что нам нужно сделать сначала, прямо здесь, — сказал Джек, — я думал об этом несколько дней назад, когда купил новые кроссовки.
Джек выставил вперед ноги. Несколько минут они с Волком в напряженной тишине разглядывали кроссовки. Они были рваными и грязными. Левый передок сказал «адью» своей подошве. Джек носил их… он зажмурил глаза и задумался. Жар мешал думать. Три дня. Только три дня прошло с тех пор, как он поднял их с прилавка «Хрустального башмачка». Сейчас же они выглядели старыми. Старыми.