Двери других кинозалов были слегка приоткрыты. Лица выглядывали из темноты, пытаясь понять, из-за чего весь сыр-бор. Джеку они показались похожими на барсуков, выглядывающих из своих нор.
— Вон отсюда! — крикнул человек в спортивной куртке. — Вон отсюда! Я уже вызвал полицию, они будут здесь с минуты на минуту!
Так ты и вызвал, с надеждой подумал Джек, у тебя не было на это времени. И если мы смоемся прямо сейчас, ты скорее всего сразу же забудешь о нашем существовании.
— Мы уже уходим, — сказал Джек, — я очень извиняюсь. Просто… мой брат… Он эпилептик, и у него начался приступ. А мы забыли дома лекарство.
При слове «эпилептик» кассирша и продавец воздушной кукурузы вздрогнули, как будто Джек сказал «прокаженный».
— Пойдем, Волк.
Он заметил, как опустились глаза директора, заметил, как его губы скривились от отвращения, проследил за его взглядом и увидел широкое темное пятно на комбинезоне Волка. Волк надул в штаны.
Волк тоже это увидел. Почти все в этом мире было для него чужим, но этот взгляд говорил сам за себя. Волк пустился в громкие, душераздирающие рыдания.
— Джек, прости! Джек, прости меня, ПОЖАЛУЙСТА!
— Убери его отсюда! — презрительно сказал директор и отвернулся.
Джек обнял Волка и повел его к двери.
— Пойдем, Волк, — сказал он. Он говорил с раздражением. Он еще никогда не был так зол на Волка, как сейчас. — Пойдем, это была моя вина, а не твоя. Пойдем.
— Прости меня, я нехороший. Черт бы меня побрал. Я нехороший.
— Ты хороший, — сказал Джек, — пойдем.
Он открыл дверь, и они вышли в один из последних теплых дней октября.
Женщина с ребенком стояла ярдах в двадцати от них, но когда она увидела Джека и Волка, то быстро отступила к своей машине, держа мальчика перед собой, словно закоренелый гангстер с заложником.
— Не подпускай его ко мне! — взвизгнула она. — Не подпускай этого монстра к моему ребенку! Слышишь? Не подпускай его ко мне!
Джек подумал, что он должен ее успокоить, но не знал, как это сделать. Он слишком устал.
Они с Волком побрели прочь, перешли автостоянку, и, когда они были уже на полпути к дороге, Джек пошатнулся. Мир поплыл перед глазами.
Он даже не заметил, как Волк взял его на руки и понес, будто младенца. Он не заметил и того, что Волк плачет.
— Джек, прости меня, пожалуйста. Не сердись на глупого Волка. Я исправлюсь, я буду хорошим, вот увидишь…
— Я не сержусь на тебя, — сказал Джек, — я знаю, что ты хоро…
Он заснул, даже не успев договорить. Когда он проснулся, уже был вечер и перед ним лежал город Манси. Волк ушел с оживленной трассы и пробирался фермами и грязными дорогами. Обрадованный чистым, свежим воздухом и тишиной, он продолжал свой путь на запад, направляемый инстинктом перелетной птицы.