— Пожалуйста, — тихо сказал Джек. — Это нужно.
Но Волк был напуган. К тому же его тошнило от всех запахов в машине. Он бешено затряс головой. Слюни из его рта потекли на крышу машины.
Полисмен подошел к Джеку и что-то извлек из-за пояса. Джек только успел заметить, что это не пистолет, когда фараон обрушил на голову Волка резиновую дубинку. Тело Волка сперва скользнуло по крыше машины, затем упало на пыльную дорогу.
— Бери его с другой стороны, — сказал полицейский, вешая дубинку на место, — забросим этот мешок с дерьмом на сиденье.
Спустя две или три минуты, за которые они успели пару раз уронить тяжелое тело на дорогу, они уже мчались в сторону Кайюги.
— Я знаю, что будет с тобой и твоим больным кузеном, если он тебе, конечно, кузен, в чем я сомневаюсь. — Полицейский взглянул на Джека через зеркало заднего вида. Его глаза были похожи на измазанный в дегте изюм.
Казалось, вся кровь застыла в венах Джека. Сердце провалилось в пятки. Он вспомнил про сигарету в кармане рубашки. Джек протянул было к ней руку, но тут же отдернул ее, пока полицейский ничего не заметил.
— Я поправлю ему туфли, — сказал Джек. — Они спадают.
— Забудь об этом, — сказал фараон, но промолчал, когда Джек все-таки нагнулся. Сначала Джек поправил один из мокасин на огромной ноге Волка, затем быстро вытащил сигарету и бросил ее в рот. Сухие мелкие частички со странным травяным вкусом налипли на язык. Он принялся быстро их пережевывать. Что-то попало в горло, и он конвульсивно наклонился вперед, зажав рот рукой и стараясь не закашляться. Прочистив горло, он поспешно проглотил оставшиеся во рту отсыревшие, вязкие частички марихуаны. Затем пробежался языком по зубам, собирая последние следы сигареты.
— Тебя ждет несколько сюрпризов, — сказал полицейский. — Ты получишь маленькое солнце в душу.
— Маленькое солнце в душу? — спросил Джек, думая, что фараон видел, как он пережевывает сигарету.
— И несколько волдырей на руки, — сказал фараон и довольно улыбнулся растерянному и виноватому лицу Джека.
Здание муниципалитета Кайюги представляло собой темный лабиринт неосвещенных коридоров, узких лестниц, поднимающихся, казалось, в бесконечные высоты, и таких же узких комнат. Было слышно, как журчит по трубам вода.
— Я хочу вам кое-что объяснить, парни, — сказал полицейский, поворачивая направо на самой верхней лестничной площадке. — Вы не под арестом. Я привез вас сюда, чтобы расспросить. Понимаете, не допросить, а расспросить. Я не хочу слышать никакую чушь. Вы будете здесь до тех пор, пока честно не расскажете, кто вы такие и куда идете. Вы меня слышите? Мы сейчас пойдем к судье Фэйрчайлду. Это главный городской судья, и если вы не скажете правды, то — честное слово — можете попасть в очень неприятную историю. Вперед!