Человек с крысиным лицом вынул истлевшую сигарету изо рта и кинул ее в одну из раковин.
— Что, новый улов — ты и твой приятель? — спросил он. — Ничего, скоро провялитесь, в «Доме Солнечного Света» рыба быстро вялится, согласен со мной?
Он нагло ухмыльнулся в лицо Зингеру. Зингер не знал, как отнестись к такого рода улыбке, и сконфуженно отвел глаза, стал обычным ребенком.
— Вы же знаете, что вам запрещено разговаривать с мальчиками, Рудольф, — сказал он.
— Не твое собачье дело! В твоем возрасте надо… под одеялом гонять, а не говорить со взрослыми таким тоном. — Рудольф скосил глаза куда-то поверх головы Зингера. — Понял меня?
Зингер в упор уставился на него. Его губы сначала задрожали, потом скривились и в конце концов крепко сжались.
Неожиданно он отвернулся.
— Вечерняя проповедь! — выкрикнул он со злостью. — Вечерняя проповедь! Все вставайте и выходите! Убирайте со столов и выходите в зал! Мы уже опаздываем! Вечерняя проповедь!
5
Мальчики спустились по узкой лестнице, освещенной тусклыми лампочками, закрытыми проволочными сетками вместо абажуров. Из гипсовых стен выступала вода. Джеку не понравилось это место. Глаза Волка бешено вращались.
Их ждал сюрприз. Все подземное пространство «Дома», а оно было немалым, оказалось оборудованным под современную часовню. Воздух здесь был просто прекрасным, не слишком теплым и не слишком холодным. И свежим. Джек услышал поблизости знакомый шорох кондиционеров. В зале стояло пять рядов длинных скамеек со спинками, их разделял широкий проход, ведущий к высокому помосту с аналоем и простым деревянным распятием, подвешенным к потолку на красной шелковой нити.
Где-то играл орган.
Мальчики тихо уселись на скамейки. За аналоем стоял большой профессиональный микрофон с круглой черной заглушкой. Джек часто бывал в студиях звукозаписи вместе с мамой. Там он обычно читал книжки или делал домашние задания, в то время как она давала телевизионные интервью или участвовала в какой-нибудь передаче, и он знал, что такие заглушки не дают микрофону «заводиться». Ему показалось странным увидеть подобную вещь в часовне церковного «Дома» для беспризорных детей. С двух сторон аналоя стояло по кинокамере: одна — чтобы снимать Преподобного Гарднера в профиль справа, другая — с левого бока. Ни одна из них не заработала в этот вечер. Стены были завешены тяжелыми бордовыми занавесями. Справа они были сплошными. Слева — разделены стеклянным прямоугольником. Джек увидел, как Кейси подошел к многоканальному микшерному пульту и правой рукой вывел громкость на магнитофоне, затем взял с пульта наушники и надел их.