Джек пошел вперед, еще не зная, куда и зачем. В голове его был сплошной сумбур: ему представился дядя Морган, бегущий по коридору, из кривых зеркал на него смотрели ужасные монстры и бесформенные темные фигуры; рога вырастали на его лысине, за плечами наливался горб, руки превращались в когтистые звериные лапы…
Джек резко повернул направо и увидел, что приближается к странному круглому строению из тонких белых досок. Изнутри донеслось ритмичное постукивание, словно молотком били по наковальне или гаечным ключом по водосточной трубе. Джек нашел грубо сбитую дверь без ручки и толкнул ее вперед.
Внутри было темно. Звук был слышен отчетливее. Глаза Джека постепенно привыкали к темноте, и вскоре он разглядел смутные очертания стен. Он пошарил руками по стенкам и отыскал выключатель. Под потолком загорелась лампочка, испускавшая тусклый желтый свет.
— А, маленький странник! — раздался голос Спиди.
Джек обернулся и увидел своего друга, сидящего на земле перед разобранной каруселью. В руке он держал гаечный ключ. Перед ним лежала белая лошадь с поролоновой гривой. Серебристая трубка торчала из ее брюха. Спиди положил ключ на землю и спросил:
— Ну что, сынок, теперь ты готов поговорить?
Глава 4
Джек становится другим
1
— Да, я готов, — совершенно спокойным голосом ответил Джек.
И внезапно расплакался.
— Успокойся, маленький странник, — сказал Спиди, подойдя к нему. — Не плачь, сынок, успокойся.
Но Джек не мог успокоиться. Он только зарыдал еще громче, и ничто не могло остановить этот плач, как ничто не может осветить вечную тьму.
— Ну что ж, раз плачется — плачь. — Спиди положил руку Джеку на плечо. Джек уткнулся носом в его куртку. Она пахла какими-то приправами, чем-то вроде корицы, и старыми книгами, завалявшимися на полке. Приятный, успокаивающий запах. Джек обнял Спиди. Его пальцы вцепились в худую жилистую спину друга.
— Поплачь, если тебе легче от этого, — сказал Спиди, похлопывая его по спине. — Иногда это помогает. Я знаю. Спиди знает, что с тобой, маленький странник. Он знает, как ты устал. Так что поплачь.
Джек не разбирал слов. Только тихие, успокаивающие звуки голоса долетали до его сознания.
— Мама серьезно больна, — сказал наконец Джек, глядя в глаза Спиди. — Она надеялась, что здесь спрячется от компаньона отца, от Моргана Слоута.
Джек всхлипнул и вытер заплаканные глаза тыльной стороной ладони. Он удивился, что не чувствует ни капли смущения, — раньше он всегда стыдился слез. Может, из-за того, что мама была такой твердой? Это была одна из причин. Лили Кевинью действительно очень редко давала волю слезам.