— Не будете ее защищать? — спросил я.
— Не имею права.
Лицо Руфуса оскалилось довольной усмешкой.
Он был рад использовать лазейку в законе, чтобы не рисковать. По новому уложению об имперских истязателях, никто не смеет вмешиваться в их дела — ни стражники, ни гвардейцы.
Хорошая отговорка.
Только в прошлом году трех изуверов убили прямо на глазах у солдат, а те не шевельнули и пальцем.
Если огромный змей, вырвавшись из коллектора, разорвет в клочки посланницу императора, никто не сможет обвинить Руфуса или коменданта.
И у них появится время найти убийцу самим.
А еще лучше — назначить на эту роль того, кто подвернется под руку, быстро его казнить и отчитаться перед столицей.
— Сколько, по-вашему, у нее осталось брони? — спросил казначей.
— Не больше половины, — ответил я.
Девушка выхватила из заплечных ножен бастард.
Оскаленная пасть змея устремилась к ней.
Все герои спасают красивых девушек.
Так уж заведено.
Ехидные тролли добавят, что рыцарями при этом движет вовсе не благородство, а зуд в мошонке; но чего вы хотите?
Тролли во всем увидят что-нибудь скабрезное.
Мне следовало вскочить, обнажить сверкающий меч и кинуться на помощь красотке.
Но, к счастью, я не герой из сказки; а если чешется, так проще почесать, чем кидаться на бешеного дракона.
— Ставим, — предложил я. — Сколько продержится.
— Меньше пяти минут, — сказал Руфус. — Здесь полно мест, где можно спрятаться. Но надолго ее не хватит.
— Отлично, — кивнул я. — Ставлю, что выстоит дольше. Сто золотых монет.
— Э, — отмахнулся Руфус, — ваши деньги пропали.
Девушка подпрыгнула без разбега.
Перевернулась в воздухе и приземлилась на одну из голов гигантского змея.
Вспыхнул лазоревый меч и по самую рукоять вошел в глаз чудовища. Тварь заревела от невыносимой боли. Шея ее зашаталась и стала падать так, как рушится огромное дерево.
— Ну что, заметил в глазу соринку? — спросила девушка.
Мощным рывком она вырвала меч из раны и, оттолкнувшись от чешуйчатой головы, прыгнула на крышу высокой ратуши.
Черная юбка распахнулась длинными полосами, обнажая загорелые бедра. Кровь разлеталась в воздухе, падая с лазоревого клинка.
Пронзенная голова чудовища рухнула в рыночные ряды. Треснули толстенные балки, веером разлетелись обломки крыш.
Это казалось чудом, но люди на площади даже не пострадали; заклятие притяжения направило весь урон на девушку.
— Неплохо, — заметил Руфус. — Но это была просто удача.
Шея змеи тряслась, истекая кровью.
Мозг чудовища был пронзен клинком, но оставались еще две головы. Первая устремилась к девушке с оглушительным свистом, казалось, это летит пушечное ядро.