Пламя клинка

— А ну, гони кошелек!

Орков было шестеро.

Дикие, с бурой кудлатой шерстью, выскочили из-за деревьев сразу со всех сторон.

Я обернулся.

Узкая лесная тропа была завалена снегом.

Яркие лучи солнца играли на запорошенных ветках. Пахло елочной хвоей, древесной пряной корой, смолистыми сосновыми почками.

Утренняя пороша рассыпалась под моими ногами с легким приятным шорохом, а под ней хрустел и крошился толстый ледяной наст.

И даже шестеро орков не могли испортить мне настроение.

— Ну же, не строй из себя героя!

Главарь подошел ко мне.

— Один уже пытался… вчера…

Бандиты захохотали:

— Но вкусный был, нечего сказать.

Оскалив клыки, кривые, покрытые белой пеной, атаман раскрыл пошире пустой латаный мешок.

— Усе, шо ценного есть, — велел орк. — Сюды и кидый. А хошь, я тебе голову отверчу и первой в котомку брошу.

Разбойники засмеялись еще громче.

— Ты прав, — отозвался я. — У меня с собой много ценного.

Глаза орка загорелись от алчности.

— И всем буду рад с тобой поделиться, — сказал я. — Только вот ты не захочешь брать.

Атаман моргнул.

— Это ишшо почему? — набычился он.

— Самое ценное, что есть у нас, — заявил я, — это наши мечты, мысли, воспоминания. Но если бы ты умел такое ценить, мой любезный орк, ты не грабил бы людей на дороге.

Его глаза потемнели.

— Ты это, глянь, выеживаться решил? Мы тя быстро щас… вежблявости научим.

Я не спеша прикидывал шансы.

Главный орк был закован в легкий полудоспех из белого адаманта. Штаны из кожи выверры. На голове поблескивал шлем норманнского типа, с широким наносником и вязью защитных рун.

И откуда у простого разбоши такая дорогая броня?..

В правой руке он держал серебряный хайбер — тяжелый однолезвийный меч, больше похожий на огромный мясницкий нож, только длиной в два локтя.

Таким и деревья можно рубить, и головы.

— Деньги же у тебя есть? — спросил атаман недобро.

— Есть серебряная монета.

Я подбросил на ладони динар с профилем короля Драконов.

— Хотел отдать ее нищим, когда доберусь до города. Но…

Окинув их взглядом, я улыбнулся.

— Любой бандит — такая же побирушка, как жалкий уличный нищий; те давят на жалость, а вы на страх. Особой разницы нет.

— Ты это че, оскорбить нас вздумал? — оскалился атаман.

— Глупого обижает все, — согласился я. — Даже то, что он видит в зеркале. Мудрого оскорбить нельзя. А ты каков? Только тебе решать.

Другие орки одеты были поскромней.

На каждом — простая стеганка, впрочем, с укрепами из чешуи трехглавого змея. В лапах — шипастые кистени, у кого один, а у кого по два.

Ноги орков были босые.

Толстая дубленая шкура надежно защищала их и от холода, и от острых, словно кинжалы, обломков наста.