Ровно через три года, гуляя по парку в окрестностях города Кельна, я набрел на немецкое кладбище. Здесь все, как принято в Германии: аккуратные дорожки, ухоженные могилы, надгробья с распятиями, мерцающие свечи. Поют птицы, у некоторых могил копаются в земле родственники или служащие. Они добры и улыбчивы, подсаживают и поливают цветы, и нет никаких торчащих пик…
На утреннем построении ротный объявил, что к нам едут телевизионщики. Личному составу было приказано побриться и привести себя в божеский вид. Алкоголь категорически не употреблять! В присутствии журналистов матом не выражаться! Правительство и вышестоящее командование не ругать!
На Дронове новенькие резиновые сапоги. Отмытая от липкой чеченской грязи обувь блестит и составляет предмет его отдельной гордости. Рота завидует своему командиру. В Чечне не грязь, а грязища, жирная и липучая, которая налипает к сапогам и ботинкам толстой тяжелой лепешкой устрашающего размера. Если ее не счищать, через некоторое время она отваливается сама, под собственной тяжестью.
Ближе к обеду в сопровождении БТРа показался телевизионный микроавтобус. Телевизионщики были как телевизионщики, два парня-оператора и женщина-журналистка. Заправляла всем, конечно же, баба. Она сразу же вцепилась в Дронова, который по этому случаю нацепил на себя разгрузку с магазинами, нож разведчика и смотрелся, как настоящий рейнджер.
Для достижения эффекта реальной боевой обстановки майора ставят у стены школы, на которой красуются надпись краской «Аллах акбар» и выщербины от пуль.
В нескольких метрах поджигают автомобильные покрышки, и теперь ветер гонит черный жирный дым прямо на красивое и мужественное лицо нашего командира, рассказывающего о вчерашней операции, уничтоженных боевиках и тяжелых боевых буднях подразделения.
Журналистку, ее зовут Ольга, интересуют злодеяния боевиков, подорванная бронетехника, трупы расстрелянных боевиками мирных жителей. Желание добыть сенсацию настолько очевидно, что Прибный начинает материться и уходит.
Объектив камеры скользит по заляпанным грязью боевым машинам, антеннам радиостанций, надписи на заборе «Мины», россыпи стреляных гильз на дороге и мирным жителям в каракулевых папахах, вечно торчащих у крыльца комендатуры. Сюжет снят.
Телевизионная группа плавно перемещается в апартаменты военного коменданта, где в честь высоких гостей дается обед в присутствии старших офицеров комендатуры.
Примерно через пару часов появляется Дронов.
Рядом с ним замок второго взвода Женька Келлер. Наш ротный лениво его вопрошает: