— Вань, если ты сейчас не скажешь ничего папе, — медленно начала Ульяна, — и приедешь ко мне домой вместе со своей студией, тогда возможно, Вань, ты слышишь? Возможно я поеду с тобой на этот прием, согласен?
— Значит, правда! — голос Вангога потух, — Хорошо, я сделаю, как ты говоришь. Я поцелую за тебя папу, — казалось, он сейчас расплачется в трубку, — я передам ему привет. Но нам все равно будет не хватать тебя!
— Спасибо, Вань! — обрадовалась Ульяна.
— Пока еще не за что. Я еще не целовал папу.
— Вань, до встречи!
— Ага, пока!
Так как Ульяна не выходила из комнаты, Настасья имела возможность услышать весь разговор, точнее только то, что говорила Уля. Однако этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя лишней.
— Мне, наверное, пора, — проговорила она немного неуверенно.
— Насть, ты чего? — Удивилась Ульяна.
— У тебя ведь будет гость…
— Астасья, Вангог мой старший брат, — поняв, в чем дело, объяснила Уля, — Он приедет через полчаса, и, я уверена, будет рад с тобой познакомиться.
Настино живое воображение тут же нарисовало Вангога высоким широкоплечим красавцем с карими глазами и каштановыми волосами. И непременно он должен быть очень загорелым. Он ведь брат Ульяны, и значит, он похож на нее. И хотя Ульяна не была загорелой, и даже наоборот, ее кожа была довольно бледной, ее брат должен был обладать самой что ни есть сексуальной внешностью, и конечно загорелой кожей. Он ведь мужчина.
— А почему он Вангог? — спросила Настасья после долгого молчания.
— Потому что его зовут Иван, и он художник, — коротко и ясно объяснила Уля, — Вообще-то он представляет интересы моего отца в Лондоне, то есть он дипломат. Но ничто не делает его более счастливым, чем несколько дней в собственной студии с очаровательной натурщицей.
— Тогда почему он не остался просто художником?
— Потому что он очень ответственный человек. Он знает, что все, что сейчас принадлежит отцу, когда-нибудь перейдет по наследству мне и ему. И так как он старший, хотя у нас разница всего три года, то он должен знать, как этим всем управлять, чтобы никаких проблем не было. Поэтому он вот уже четыре года живет в Лондоне.
Если бы он был рядом тогда, когда я переворачивала свою жизнь верх дном, все было бы по-другому. Он не дал бы мне стать такой, какая я сейчас. Он бы даже против моей воли забрал бы меня с собой. Он уехал всего на месяц раньше моего дня рождения, а когда узнал, уговаривал отказаться от этой идеи, но я его не послушала.
И тут Улита переполошилась, вскочила с табурета, чуть его не уронила, и побежала в ванную.