— А учеба? — всхлипывала Настя.
— Ну, это ты поздно вспомнила, — Уля усмехнулась, — Об этом надо было с Ванькой договариваться прежде, чем в постель к нему ложиться. Хотя если хорошо подумать и посчитать, то тебе возможно и академический отпуск брать не надо. Но это тебе уже самой решать. Да, кстати, ты ему говорила?
— Нет еще.
— И не говори пока. А когда он приедет?
— Не знаю.
— Значит сейчас узнаем, — и Ульяна набрала номер брата.
Начались гудки, а потом…
— Привет, Улитка, — начал говорить Вангог очень быстро и весело, — Это конечно, хорошо, что ты позвонила, я по тебе соскучился, но вот только времени у меня совсем нет. Поэтому либо быстро говори все, что хотела, либо я перезвоню тебе вечером.
— Вангог, ты подлец! — известила брата Ульяна.
— Вот так приветствие! — возмутился Иван.
— Что, не нравится?
— Еще бы оно мне понравилось! Почему подлец-то?
— Потому что невесту свою бросил одну! Вот почему! Ты когда приедешь?
— Тридцать первого.
— Все-таки ты подлец!
— Как она там? — кажется, ему было уже все равно, что дел по горло и что он «все-таки подлец». Он все время думал о Насте, он не мог забыть о ней. А то, что его сестра говорила, что он «подлец», значило, что это правда. Ульяна никогда не говорила того, в чем не была уверена.
— Приезжай и сам у нее спросишь.
А вот это ему не понравилось. Он понял, что она что-то от него скрывает, или он уже себе накручивает…
— Я не могу…
— Тебя отец не пускает? — уточнила Ульяна.
— Да, — голос его был совсем потухшим.
— Я поговорю с ним, — пообещала она.
— Спасибо.
И Ульяна, попрощавшись, отключилась. Она посмотрела на притихшую Настю, а потом в окно. Снег шел крупными хлопьями, и было холодно, а там в кафе горел яркий желтый свет, и наверняка там тепло и уютно, и там ее ждет Мартин, а она сидит здесь и никак не может придумать, что же такое сказать папе, чтобы он вернул Вангога на родину к любимой девушке, которая уже ждет от него ребенка. Возможно сына. Он уже давно мечтал о сыне, но никак не мог найти ту, которую смог бы полюбить. И вот теперь он нашел, и между ними огромное расстояние. И он мучается, но не может вот так взять и все бросить, чтобы быть только с ней и с малышом, о котором он еще ничего не знает. Потому что он ответственный, и он любит и уважает своего отца, и знает, что лучше него никто с этой работой не справится.
Она позвонила отцу, и тот довольно быстро взял трубку.
— Алло! — голос его был холодным и даже немного нервным.
— Здравствуй, папочка, — пролепетала Ульяна, — ты сильно занят?
— Неужели я слышу знакомые нотки? — не поверил он, став на много теплее, — Уже не занят. Я всех выгнал из кабинета. Достали они меня все. Ох, как достали.