Нас шестеро: Уолт, Мэгги, Мышь, Лали, Питер и я. Мы сидим без дела в старой комнате отдыха над гаражом Мыши. На дворе — канун Нового года, а мы самодовольно поздравляем друг друга с тем, что мы настолько круты, что нам лень идти на праздник. На самом деле, нет и праздника-то такого, куда нам бы хотелось отправиться. Есть танцы для пожилых людей в «Кантри-Клаб» — «мертвечина», как сказала Мышь. Есть еще ночь кино в библиотеке — «Высоколобые консерваторы, которые хотят казаться интеллектуалами», как сказал Уолт. Есть еще пафосный обед у Синтии Вианде, на который девушки должны прийти в длинных платьях, а мальчики — в арендованных смокингах. Они там, по всей вероятности, будут пить детское шампанское и прикидываться взрослыми. Однако туда приглашены только двадцать самых близких и дорогих друзей, если, конечно, уместно говорить о двух Джен и Донне ЛаДонне как о задушевных людях, способных на дружбу. Никто из нас в этот круг не входит, только Питер получил в последнюю минуту приглашение от Синтии, да и то потому, что ей понадобился «еще один мужчина». Чтобы Питеру не досталась такая незавидная роль, мы решили собраться у Мыши, чтобы курить травку, пить коктейли «Белый русский» и делать вид, что мы не неудачники.
— Эй, — говорит Питер Мэгги, постукивая по пустой банке. — Еще одному мужчине нужна еще одна баночка пивка.
— Еще один мужчина может и сам сходить, — отвечает Мэгги, хихикая. — Разве еще один мужчина не для этого? Чтобы делать лишнюю работу?
— Как насчет еще одной женщины? — спрашивает Лали. — Почему никому не нужна еще одна женщина?
— Потому что «еще одна женщина» — это любовница.
— Или третье колесо, — добавляет Мышь.
Я кашляю и сползаю со старого доброго кресла, на котором отдыхаю уже час.
— Кому-нибудь еще принести выпить? — спрашиваю я, глядя на Мышь.
Она пожимает плечами, давая понять, что сказала то, что сказала. Если Лали и обиделась, то вида не показывает.
— Мне, и можно двойную порцию.
— Сейчас сделаю.
На старинном ломберном столике стоят бутылки с разнообразными алкогольными напитками и пластиковые стаканчики. Есть и пакет со льдом. Я смешиваю коктейли в двух стаканчиках. В тот, который предназначен для Лали, я наливаю чересчур много водки, так что ее коктейль получается слишком крепким, что, впрочем, можно сказать и о моих чувствах по отношению к ней. С тех пор как Себастьян рассказал мне о том, что это Лали украла мою одежду, я держу на нее зуб. Мы вместе посмеялись над тем случаем, но какое-то напряжение между нами осталось, оно висит, словно одинокое облако на залитом солнцем небосклоне. Так бывает: смотришь вверх и понимаешь, что гроза может разразиться в любую минуту.