— Я скучаю по Уолту, — говорит она.
— Я тоже, — поддакиваю я, подтягивая колени к груди. — Кстати, а где он?
— Хороший вопрос. Я его уже три недели не видела. Это так на него не похоже.
— Ага, — соглашаюсь я, думая о том, насколько циничным Уолт был раньше. — Давай пойдем позвоним ему.
Мы возвращаемся в дом — вечеринка в самом разгаре. Себастьян танцует с Лали, что немного меня раздражает, но у меня есть более важные проблемы, чем моя лучшая подруга и мой парень. Я снимаю телефонную трубку и набираю номер Уолта.
— Алло? — отвечает его мать.
— Уолт дома? — спрашиваю я, пытаясь перекричать музыку.
— А кто это? — подозрительно спрашивает она.
— Кэрри Брэдшоу.
— Его нет, Кэрри.
— А вы не знаете, где он?
— Он сказал, что встречается с тобой, — быстро говорит она и кладет трубку.
Странно, думаю я, качая головой. Определенно странно. Тем временем Мэгги уже в центре внимания: она залезла на диван и исполняет стриптиз. Все свистят и хлопают, кроме Питера, который притворяется, что ему нравится, но на самом деле, я знаю, он чувствует унижение. Я не могу позволить Мэгги тонуть в одиночку, по крайней мере, не в таком состоянии, в каком она сейчас находится. Я снимаю ботинки и залезаю к ней на диван.
Да, я знаю, что никого не интересует стриптиз в моем исполнении, но люди привыкли, что я всегда выставляю себя на посмешище. На мне дешевая, расшитая бисером юбка, которую я купила в дисконтном магазине, и белые хлопковые колготы. Их я и начинаю медленно стягивать со ступней. Через несколько секунд к нам присоединяется Лали, лаская себя руками вверх и вниз, она отпихивает нас с Мэгги локтями в стороны. Потеряв баланс, мы падаем на пол и начинаем истерически смеяться.
— С тобой все в порядке? — спрашивает Питер, наклоняясь к Мэгги.
— Прекрасно, — хихикает она. И это действительно так, по крайней мере, сейчас, когда Питер рядом с ней.
— Кэрри Брэдшоу, ты плохо влияешь на окружающих, — ругается Питер, уводя Мэгги.
— А ты чванливый зануда, — бормочу я, натягивая колготы и вставая на ноги. Я смотрю на Питера, который наливает Мэгги виски, на его заботливое и в то же время самодовольное выражение лица.
Как далеко ты можешь зайти, чтобы получить то, что хочешь? И в это время у меня происходит прозрение — я могу писать для школьной газеты! Так у меня будет материал, который я смогу послать в Нью Скул. Это будут истории из самой что ни на есть реальной жизни. «Нет, — протестует мой внутренний голос. — Только не “Мускатный орех”. Это уж слишком. Кроме того, если ты будешь писать для “Мускатного ореха”, тебе придется лицемерить. Ты никогда никому не сможешь сказать, что ненавидишь эту газету, включая Питера, который ее редактирует. Да, но разве у тебя есть другие варианты? Если ты даже не попробуешь написать для “Мускатного ореха”, ты, возможно, никогда не попадешь на этот литературный семинар».