— Хорошо, тогда я тоже буду есть лук, — ухмыльнувшись, заявил Дастин. — Говорят, что если его едят оба партнера, то это не так страшно.
Через несколько минут он вернулся с подносом, на котором стояли тарелка с жареным картофелем, двумя лоснящимися от жира сосисками и две большие кружки пива.
— Хватит ли здесь холестерина на нас двоих? — иронично спросила Грейс, но свою порцию тем не менее взяла.
— Брось, одно фирменное блюдо Джима тебе не повредит. — Дастин перешел на чувственный шепот: — Согреши хоть раз в жизни.
К удивлению Грейс, еда оказалась очень вкусной, и, если бы ее не отвлекали идущие от Дастина флюиды, она даже получила бы от нее удовольствие.
Когда Грейс подцепила порцию картофеля-фри и собралась отправить ее в рот, Дастин остановил ее.
— Секунду. — Грейс замерла, и он провел кончиком языка по уголку ее рта и по подбородку. — Теперь все в порядке.
— Что там было? — спросила Грейс, хотя это ее интересовало меньше всего.
Она хотела, чтобы Дастин повторил процедуру еще раз.
— Горчица.
— А ты слышал когда-нибудь о салфетках?
— О салфетках? Никогда. — Его соблазнительная улыбка могла заставить Еву срубить Древо Познания. — Кроме того, от них никакого удовольствия.
— Так мы приехали сюда за удовольствием? — удивилась Грейс.
— Естественно. Я ведь обещал тебе вечер, который ты запомнишь надолго.
Грейс посмотрела на потрепанный желоб и вдруг увидела все в более радужном свете, почувствовала, как плохое настроение покидает ее. Она быстро допила пиво.
— Думаю, тебе это удалось. Могу признаться, что ни один из моих поклонников ни разу не приглашал меня провести вечер в кегельбане.
— У них просто отсутствовало воображение, а у меня его хоть отбавляй. — Дастин доел сосиску, одним залпом покончил с пивом и выжидательно посмотрел на Грейс. — Ну, ты готова разгромить меня?
— Послушай, Дастин, я, в самом деле, не хочу играть.
— Ты говорила то же самое о сосиске, но она понравилась тебе.
— Ладно, давай попробуем. Но, предупреждаю, я намерена ободрать тебя как липку и счет буду вести сама.
— Лапуля, ты можешь содрать с меня все, что хочешь. Предлагаю следующие правила: за каждый удачный бросок мы будем говорить, что сняли друг с друга, и описывать ту часть тела, которая обнажилась.
— Описывать? — пролепетала Грейс.
— Да, причем подробно. Шелест одежды, свои ощущения… Я имею в виду цвет, фактуру, запах, вкус. — Губы Дастина коснулись ее уха. — Особенно вкус.
Грейс накрыла жаркая волна.
— Что я получу, если выиграю? — спросила она.
— А что бы ты хотела?
Тебя! — крикнули ее чувства. Но ответил разум: