– Воевал ли я?
– Да.
Кисть в пальцах мистера Эванса застыла в воздухе, и на землю упали жирные капли креозота.
– Конечно воевал. Дрался как черт!
– А где?
Креозот так и капал с кисточки, проливая в пыль черные слезы.
– В Сицилии, – сказал он. – Все началось в Сицилии. Потом нас перевели на большую землю – в Италию. Немцы-то хорошо держались, этот народ умеет драться. А итальянцы драпака давали, стоило им чуток всыпать.
– А вам… это… приходилось людей убивать? – спросил я, но сразу же понял, что не следовало об этом спрашивать.
Он взглянул на меня и покачал головой:
– А зачем тебе это знать?
– Просто так, любопытно…
Мистер Эванс сразу насупился:
– Ах, ему любопытно! Что же, Эллиот, любопытствуй и дальше, да только больше мне таких вопросов не задавай! – Он явно закипал, но так как я еще ни разу не видел его по-настоящему сердитым, то не очень представлял, как это выглядит. Может, это было простое раздражение. – Есть вещи, о которых спрашивать не следует.
Я хотел было извиниться, сказать, что не желал его обидеть, но он так зыркнул на меня, что я понял, что лучше мне вообще заткнуться и больше не болтать. Его лицо сразу окаменело, глаза стали будто чужие, он с размаху, не глядя, шлепал кистью с креозотом об изгородь. Что же, надо было работать, на ферме всегда полно дел, каждый божий день, поэтому, как бы кто ни обижался, деваться некуда. Работа важнее, чем грустные воспоминания, важнее, чем любые вопросы и ответы. Надо работать, и все тут. Я так и поступил.
Когда пришло время обеда, мистер Эванс бросил кисть в ведро, повернулся и отправился к себе домой, не сказав мне ни слова. А я доехал до телефонной будки в Эппли и набрал номер Поллока. Подошел кто-то другой, так что я не стал разговаривать и просто повесил трубку, как он мне и велел. Я дошел до «Глобуса» пешком, через поле, сел снаружи, заказал сэндвич и бутылку колы. Мне было как-то не по себе, каждый раз, когда мимо проезжала машина, я вздрагивал, но сэндвич был хороший, свежий и немного поднял мне настроение.
Перед тем как вернуться на ферму, я снова позвонил Поллоку. На этот раз он сам поднял трубку. Я рассказал ему про дурь, и что я спрятал ее там, где никто найти не сможет, и что Спайк тоже достаточно хорошо спрятался.
– Ну молодец, – сказал Поллок и прочистил горло. – Мы тут пораскинули мозгами…
– Мы?
– Да, Эллиот, «мы». Ты знаешь такое выражение без вора вора не изловить»?
– Нуда, знаю…
– Ну так вот, в случае с копами выходит то же самое. Только здесь уже одного копа мало будут.
– Ясно.
– Так что, парень, нам с тобой стоит снова увидеться… Мне тут кое-что надо доделать, но к семи вечера я надеюсь освободиться.