Сравнение немецкого и советского быта было явно не в нашу пользу. Разговоры, пошедшие меж бойцов, пресекались контрразведкой. Конечно, на заключительном этапе войны и после Победы вывозили из Германии много. СССР, как победившая страна, вывозила в счёт репараций уцелевшее оборудование целых заводов и фабрик, документацию, а зачастую и техперсонал: конструкторов, технологов, инженеров.
Начальники всех мастей — от НКВД до армейских — вагонами отправляли домой трофейное добро. Перепадало и воинам: они везли аккордеоны, тряпьё, обувь. Кто поразворотливее — золото, мотоциклы, офицеры забирали легковые автомашины. Но это будет потом, а впереди ещё предстояло пять тяжких месяцев войны. И чем ближе становились границы Германии, тем ожесточённее было сопротивление немецких войск. Уже было понятно, что крах Германии неминуем, что силы армий, оснащённость техникой, вооружением уже были в пользу СССР, но всё равно немцы сопротивлялись отчаянно. Тем не менее беда вернулась туда, откуда начала свой путь.
Минул новогодний праздник, настал 1945 год. Дома у Павла ёлку не ставили, поскольку родители его считали, что она является проявлением более церковным, христианским, нежели светским. Просто — очередная дата на календаре.
Фронтовики чувствовали, что готовится наступление. Никто не объявлял приказа, но глаз у солдат уже был намётан. К передовой из тыла подтягивались резервы, в танки и самоходки заливались полные баки топлива, загружались боеприпасы. Все ждали сигнала, но сходились во мнении, что наступление откладывается из-за плохой погоды. Небо было серым, свинцовым, низкие тучи сыпали то дождём, то снегом, не давая подняться в воздух авиации.
И всё же наступление началось. В 10 часов утра 12 января началась артподготовка. По врагу били все орудия и миномёты. На переднем крае стреляли полковые пушки и миномёты, с закрытых позиций били дивизионные гаубицы, из тыла — артиллерия большой мощности РГК.
В огневом налёте участвовала и батарея Павла. По рации комбат передавал координаты цели Павлу, как и многим другим командирам самоходок. Впервые пришлось воспользоваться панорамой Герца и боковым уровнем для стрельбы с закрытых позиций.
Самоходки создавались в первую очередь как средство борьбы с танками, и наводчики стреляли, видя в прицеле реальную цель. Теперь же стволы орудий были задраны вверх, и осколочно-фугасные снаряды улетали на невидимого врага. Люки были открыты настежь, поскольку стрельба велась интенсивная. И как ни старался в поте лица заряжающий, в самоходке было трудно дышать из-за пороховых газов — выстрелы грохотали каждые пятнадцать секунд.