Лайм уставилась в потолок.
— И они ни с того ни с сего стали падать?
— Выходит, так.
— Хэммонд что-то сказал охраннику?
— Да.
Хуанг нашел нужную страницу в блокноте.
«Что-то преследует меня из-за моей книги».
— Его книги.
Лайм вытащила из кармана газетную вырезку, разгладила и показала фото Хэммонда со штопором.
— Смотри! Что у него в руке?
— Штопор, — кивнул Хуанг.
— Нет. В другой руке.
Хуанг присмотрелся. Снимок с одного конца был обрезан, но еще можно было различить плоский прямоугольный предмет.
— Конверт из оберточной бумаги?
— Рукопись, — пояснила Лайм, сунув вырезку обратно в карман.
— Хэммонд был переводчиком. Мы знаем, над чем он работал?
— Судя по тому, что мы обнаружили в пишущей машинке, это перевод на иврит, — сообщил Хуанг, вновь открывая блокнот. — Вот послушай: «Шалтай-Болтай сидел на высокой стене, скрестив по-турецки ноги. На такой узкой стене, что Алиса только диву далась, как он не падает».
— Погоди, — остановила его Лайм. — Это же из «Алисы в Зазеркалье»!
— На иврите, — добавил Хуанг.
— Наводит на размышления, правда? Кто убивает людей, тех, у которых расположение внутренних органов является зеркальным, и одна из предполагаемых жертв переводит на иврит Льюиса Кэрролла.
— Хочешь сказать, что убийства как-то связаны с книгами об Алисе?
— Пока бы я поостереглась что-то утверждать. Но все улики указывают на серийного убийцу — фетишиста, охотящегося на людей с «Situs inversus» по какой-то причине…
— Вроде одержимости «Алисой в Зазеркалье»?
— Это еще далеко не самый странный психоз, приводящий в действие механизм очередной «серии»…
Лайм еще раз оглядела гротескные шахматные фигуры на полу, подтолкнула одну мыском туфли.
— Я ведь не говорю, что за этими убийствами стоит Хэммонд, — выговорила она наконец. — Но, бьюсь об заклад, он знает об этом больше нашего.
— Следующая остановка — Бойлстон.
Хэммонд сидел в углу поезда. Конверт лежал у него на коленях. Глаза за темными линзами были закрыты.
Двери разошлись. Поезд подкатил к платформе Бойлстона. Хэммонд покачнулся, но тут же оперся о спинку: секунду спустя двери снова закрылись, и поезд двинулся вперед.
Здесь он чувствовал себя в безопасности, и, хотя уголком сознания понимал, что полиция скоро начнет обыскивать станции, продолжал менять поезда. Стук колес и ритм движения каким-то образом уменьшали давление на мозг.
Хэммонд выпрямился, вынул из конверта перевод «Зазеркалья» и стал проглядывать главу за главой, пытаясь отыскать след… свидетельство… решение.
Он как раз дошел до одного из любимых мест, где Алиса гадает, можно ли пить зазеркальное молоко. Оказалось, нет. В химии есть вещества, являющиеся зеркальным отражением друг друга, лево- и правосторонними вариантами одной сложной молекулы. Большинство организмов способны переварить только один из вариантов. Взять хотя бы лактозу. Добавьте бактерии в раствор лево- и правосторонних молекул лактозы, и они станут питаться только правосторонними, оставив левосторонние нетронутыми.