| , и слез, и воздыхание, и страха и трепета (338—340). | Видевши же его княгини . и възопи горкым гласом и слезы от очию яко быстрины речныя испущающи, и утробою распалающися, и в перси своя руками бьюще, яко труба рать поведающи и яко арган сладко вещающи: како успе, животе мой драгый, мене едину вдовою оставив, почто аз преже тебе не умрох. Камо заиде, свете очию моею. Где отходиши, съкровище живота моего. Почто не промолвиши ко мне. Цвете мой прекрасный, почто рано увядаеши. Винограде мой[797]многоплодны, уже не подаси плода чреву моему и сладости души моей. Чему, господине, не взозриши на мя, не примолвиши ко мне, уже ли забыл мя еси .., кому ли приказываеши мене. Солнце мое, рано заходиши, месяц мой красный, скоро погыбаеши, звезда въсточная, почто к западу грядеши … Где, господине, честь и слава твоя, где господство твое. Всей земли государь был еси, ныне же лежиши, ничим же владея … Изменися слава твоя и зрак лица твоего пременися в истление . Свете мой светлый, чему помрачился еси . Уность не отъиде от нас, а старость не постыже нас . Не много нарадовахся с тобою, за веселье плач и слезы приидоша ми, а за утеху и радость сетование и скорбь яви ми ся. Почто аз преже тебе не умрох, да бых не видела смерти твоея и своея погыбели. Не слышиши ли, господине, бедных моих словес . Како ли нареку день той или како въспишу его, во нь же преставися самодержець сей . В горести бо душа язык ми связается, уста загражаются, гортань премолкает, смысл изменяется, зрак опусневает, крепость изнемогает. Бысть бо день той многы тугы и скорби и слез и въздыханиа, страха и трепета[798]. |