В конце ноября того же года войсковой капельмейстер Кривоносов, представив Наказному Атаману аттестат, выданный ему Таганрогским Градоначальником действительным статским советником бароном Франком, в том, что он, Кривоносов, отправлял должность регента Таганрогской дворцовой церкви с 1 июня 1841 года по 1 ноября 1843 года с особенным усердием и успехом, предлагал принять на себя управление войсковым певческим хором и притом безвозмездно. Наказный Атаман выразил свое согласие на это и поручил Кривоносову принять певческий хор от урядника Жагло на предложенных им условиях, т. е. безвозмездно.
Ввиду неимения для войскового певческого хора собственного здания, по распоряжению и. д. Наказного Атамана генерала Рашпиля, было куплено с этой целью плановое место длиною 18 саж. и шириною 11 саж. у вдовы казачки Татьяны Буланой<…>.
На приобретенном плановом месте к августу 1847 г. был выстроен Войсковым Старшиною Корсуном турлучный дом со службами к нему, и, наконец, после 37–летних скитаний певческий хор имел свое помещение. В октябре дом был освидетельствован и принят особой комиссией совместно с Войсковым Архитектором Черником, причем комиссия нашла, что постройка эта как видом, так и чистотою отделки и хорошею прочностью произведена во всем согласно с утвержденным планом.<…>
Для присмотра и наблюдения за чистотою в помещениях хора были назначены по распоряжению Войскового Правления два казака внутренней службы, сменявшиеся через год, с выдачей им указной дачи провианта в муке и крупе на счет войска.
В апреле 1847 года Войсковое Правление вошло с особым представлением к Командующему войсками на Кавказской линии и Черномории генерал — лейтенанту Заводовскому, в котором просило разрешить выдачу по 300 р. в год войсковому капельмейстеру Кривоносову, взявшему на себя и обучение певческого хора, в вознаграждение за труды его по этому занятию.
Конечно, выдача эта производилась бы только в том случае, если бы Кривоносов оказался полезным для хора, в противном случае по истечении года ему будет отказано.
При этом Войсковое Правление обосновывалось на том, что по сделанной в феврале 1844 г. публикации в Петербурге и Москве никто из регентов, кроме Кривоносова, не явился, и едва ли в будущем кто согласится прибыть для обучения хора на постоянное жительство в Черноморию из опасения к здешнему климату и господствующей здесь в летнее время болезни лихорадки, а если бы кто и нашелся, то, вероятно, за пожертвование находиться в здешнем климате, несомненно, потребовал бы за учение хора и слишком дорогую плату, что для войска было бы невыгодно; если же явился бы кто и за теперешнюю плату, то не иначе, как с посредственными способностями, и, следовательно, для войскового хора не принес бы никакой пользы.