Прошло около четверти часа, и незваные гости были приняты султаном. С должными почестями (вообще-то не должными, но как минимум соответствующими гонору) их провели в просторный зал, посреди которого на роскошном троне расположился султан. Аглая отчего-то ожидала увидеть седого, немощного старика, однако это был высокий и статный мужчина лет тридцати пяти, с тёмными волосами, густыми чёрными бровями и острым взглядом маленьких серых глаз. Разумеется, помимо самого султана, в зале находилось немало людей, однако наибольшее внимание привлекали не они, а большой попугай, сидевший на жёрдочке в высокой клетке. Попугай был яркий, с жёлто-зелёным оперением, и сидел, нахохлившись и хмуро глядя на склонившегося над клеткой мужчину. Тот, напротив, был сама любезность, то и дело расплывался в неестественно сладкой улыбке и настойчиво повторял:
— Ну, скажи: "Да здравствует Джафар ибн Али", "Да здравствует Джафар ибн Али", "Да здравствует Джафар ибн Али".
Попугай не сводил с мужчины неприязненного взгляда и настойчиво молчал. Придворный, учивший птицу говорить, долее не улыбался.
— Ну, хочешь орех? — спросил он, утирая рукавом вспотевший от напряжения лоб. — Или яблоко? Или виноград? Всё, что хочешь, получишь, только повтори: "Да здравствует Джафар ибн Али"!
Попугай молчал с упорством, которому позавидовал бы любой осёл.
— Я вижу, Махмуд, ты так и не сумел научить мою птицу говорить, — произнёс султан.
Он говорил очень спокойно, но почему-то от его голоса мурашки бежали по коже. Махмуд же весь затрясся и упал на колени.
— Смилостивись, о светлейший, — воскликнул он. — Говорит попугай, говорит, даже болтает, только сейчас он не в настроении!
— Ну, раз не в настроении, отрубите ему голову, — буднично приказал Джафар.
— Прости, о светлейший, кому именно следует отрубить голову? — почтительно спросил выступивший вперёд придворный. — Попугаю?
— Ну, разумеется, Махмуду, — отозвался султан. — Этот попугай стоил мне триста динаров!
— У них что же, жизнь попугая стоит дороже, чем человеческая? — шёпотом спросила Милена, стоявшая немного позади Иржика вместе с остальными девушками.
— Выходит, что так, — согласилась Аглая. — Должно быть, здесь хорошо поработал Гринпис.
Кричащего и упирающегося Махмуда вывели из зала. Теперь внимание султана сфокусировалось на гостях. Он пристально оглядел девушек, которые в этот момент почувствовали себя голыми, несмотря на то, что были одеты целомудренно как никогда. Затем Джафар перевёл взгляд на Иржика.
— Рад приветствовать тебя, неизвестный гость. Позволь узнать, откуда ты прибыл к нам и с какой целью?