Уже вернувшись осенью с дачи, я поняла, что беременна.
Дед только неодобрительно покачал головой:
— Что же ты, девочка, со своей жизнью делаешь? — и еще спросил: — Замуж, я так понимаю, ты не собираешься?
— Нет. Это только мой ребенок.
Он поморщился:
— Вот только не надо так трагично. Ребенок — наш, ты ведь не откажешь нам с бабушкой в праве помогать тебе?
Я разревелась.
— Дед, прости меня, я сама не знаю, что говорю. Я так люблю вас!
Когда родился Данька, я очень болела. Даже не знаю, что бы я без них делала одна с ребенком. Но потом все наладилось. Я продолжала учиться в институте, добилась, чтобы мне, как отличнице, дали индивидуальный план обучения, Данька нас только радовал.
Дед никогда меня не спрашивал о том, кто отец Данилы. Но на дачу мы больше не выезжали, ни до, ни после его смерти.
С Тобольцевыми тоже практически отношений не поддерживали. От общих знакомых я узнала, что Андрей тогда все-таки женился, у них растет дочь. Гоша закончил медицинский, работает в московской клинике. А после смерти бабушки (она пережила деда всего на полгода) и вовсе отношения прекратились.
Впрочем, чего лукавить, существовала веская причина, по которой я не желала отдыхать на даче. Дело в том, что семья Тобольцевых в свое время приехала из Уссурийска, и одна из бабушек Андрея была кореянкой. Ее восточная кровь победила европейскую: и Владимир Георгиевич, и Андрей были скуластыми, смуглыми, с характерным разрезом глаз. По воле провидения, Данила унаследовал эти же черты. Но если у старшего Тобольцева эти черты были выражены в большей степени, то в лице Андрея их уже разбавила материнская европейская кровь, а у Даньки прабабкина кровь уже только угадывалась в черноте волос, гладкости кожи, слегка раскосом разрезе глаз.
Сначала я была все еще влюблена в Андрея и радовалась тому, что в лице малыша вижу черты его отца. А потом время взяло свое, и я, пожалуй, пожалела об этой причуде природы. В общем, я поняла, что посещение дачи с сыном породит массу ненужных проблем и вопросов. Так все и шло до сегодняшнего дня.
Я еще немного поразмышляла обо всем этом. Потом сложила письмо, поднялась и вошла в приемную.
Елена Андреевна как раз готовила Игорю кофе. Я поставила чашечку на поднос, налила еще одну, для себя, и вошла к нему.
Игорь вопросительно поднял от бумаг глаза.
— Чему обязан? — улыбнулся он. — Обычно ты меня на работе визитами не балуешь. Или подарок не понравился?
— Игорь, мне нужен отпуск.
— Что-то случилось? — встревожился он.
— Нет, просто получила письмо от тети. Мне срочно нужно ехать продавать дачу.