У меня нет намерения оставлять крупную организацию каратэ, которой я руковожу, моим детям. Только человеку, последовавшему по пути совершенства, которому следую я, и он сможет осуществлять руководство так, как это делаю я. Единственно важное, что я унаследовал, были дух, энтузиазм, человеколюбие и сравнение с такими великими людьми, как Миямото Мусаси, Сайго Такамори, Бисмарком, Конфуцием и Шакьямуни. Я не оставлю крупного состояния своей семье (я часто повторяю своим ученикам, что они могут плюнуть на мою могилу, если я это сделаю). Но я очень надеюсь передать будущим поколениям факел надежды, который будет укреплять, вдохновлять и озарять их так же, как и меня на моем пути.
2.13 Освобождение — главная истина
Как я уже сказал, находясь в тюрьме после Второй мировой войны, я был обеспокоен своим будущим, так как не имел специальности, и поэтому решил посвятить себя каратэ. Тогда многие были враждебно настроены к боевому искусству из-за ужасных экспериментов, проводимых японской военщиной до и во время войны. Но видя, как процветает гангстеризм, а также насилие и другие преступления, я понял, что страна без тренированных людей никогда не сможет добиться независимости. Поэтому я выбрал каратэ и когда освободился из заключения, отправился в лес, на гору Кийосуми, где тренировался полтора года.
Это было прекрасное место с величественными кедрами и другими деревьями, речкой с водопадами, бежавшей между скал по каменистым долинам. На половине пути к вершине стоял храм Кийосумидера. Я жил неподалеку, в развалившейся хижине сторожа.
Я полагаю, что практически каждому, полностью отдавшему себя выбранному курсу, следует пройти через тренировку в одиночку, подобно мне. Но это нелегко. Самое страшное — это одиночество. В полной изоляции низменные инстинкты проявляются сильнее. Есть только два пути для преодоления одиночества: покинуть это место или мобилизовать все силы для преодоления его и помочь себе в выполнении поставленных целей. Я выбрал последнее. За поддержкой я обращался к разного рода вещам. Например, я сбривал бровь, купался в водопадах, вздувшихся от обильного дождя. Сидя в воде, я погружался в созерцание Дзэн. Подолгу смотрел на луну и бесчисленные звезды. Иногда я даже колол свои ноги или бился головой о камни. Тем не менее, благодаря занятиям и созерцанию в сидячем положении Дзэн за 18 месяцев я впервые вошел в состояние концентрации, в котором совершенно ни о чем не думал и которое в Йоге называется самадхи.
В день созерцания зимой и летом я сидел в горной речке или у подножия дерева или стоял на скале. Занятия каратэ влекли за собой сотню