— Да нет, все правильно. Только откуда такая осведомленность? — Алексей разглядывал Смурова, стараясь понять, отчего его внезапно охватило чувство беспокойства.
Сейчас, по прошествии лет, можно было бы отнестись снисходительно к раздорам безрассудной юности и не поминать старое, как это случается при встрече уже взрослых бывших одноклассников, но что-то Алексея настораживало в Смурове, — что именно, он сам не отдавал себе отчета.
— Я служу в Особом отделе, — пояснил Смуров, — прикомандирован к флотилии для прохождения дальнейшей службы.
— А-а, вот оно что, — протянул Вересов. Что ж, подумал он, этого следовало ожидать. Не напрасно присутствие Смурова вызвало у него смутные подозрения. — Так ты, стало быть, особист?
— Он самый, — подтвердил Смуров. — Не всем же воевать? Кому-то надо следить за чистотой кадров. Кругом полно предателей и отщепенцев. В условиях войны они особенно опасны, сам понимаешь.
Он изобразил подобие улыбки, которая на его лице, не предназначенном, по общему впечатлению, для выражения добрых чувств, выглядела довольно скверно. Вересов почувствовал отвращение.
— Жаль, Смуров, очень жаль, — сказал он. — Я надеялся, что жизнь тебя чему-то научит. А ты все такой же…
Он с трудом удержался от бранного слова. Смуров скривился в мгновенной непонятной гримасе.
— Не забывайтесь, товарищ старший лейтенант, — произнес он задушевным тоном, — вы разговариваете со старшим по званию.
Вересов медленно вытянулся, картинно, высоко подняв локоть, взял под козырек и повернулся к нему спиной.
Двери кабинета командующего распахнулись, приглашая войти собравшихся.
Командующий ЛВФ, капитан 1-го ранга Чероков, выглядел не менее уставшим и осунувшимся, должно быть оттого, что в кабинете своем не засиживался, неизменно находился в гуще событий — на кораблях, на трассе или в Осиновце, куда поступали грузы, и который нещадно бомбили немцы.
— Товарищи офицеры, обстановка резко обострилась, — обратился он к присутствующим. — Гитлеровцы начали крупное наступление на Тихвин и Волхов, их цель — соединиться с финскими войсками и замкнуть Ленинград вторым кольцом блокады. Допустить этого нельзя. Все вы понимаете, что означает для нас потеря Волхова — последней железнодорожной станции, которая связывает Ленинград с Большой землей. Мы получили приказ срочно перебросить с западного берега озера на восточный 44-ю и 191-ю стрелковые дивизии, а также 6-ю отдельную бригаду морской пехоты. В общей сложности необходимо доставить около 20 тысяч бойцов, более сотни танков, столько же орудий, автомашины, тракторы и более тысячи лошадей. Должны быть задействованы все корабли флотилии. Переброска войск будет осуществляться из Осиновца в Новую Ладогу. Операция сложная, но я не сомневаюсь, что вы с ней справитесь. Перевозками я буду руководить лично из Осиновца.