Столик в центре ротонды был уже накрыт - Марина расстаралась. Алевтина, увидев холодные закуски на тарелках, бутылки водки, коньяка, вина, жалобно вздохнула:
- Жаль, мне нельзя - первый же встреченный гаишник отберет права и машину.
И чуть прижавшись к Алексею, доверительно шепнула:
- Обожаю от души расслабиться. А с человеком, который мне нравится, вообще отпускаю все вожжи.
- Вы имеете в виду меня?
- Пока не определилась.
Благасов шутливо прикрикнул:
- Не шепчитесь! Дамы, Алексей Георгиевич, прошу за стол.
Он сам налил в рюмки. Себе - водку, Марине - вино, Алексею - коньяк. Алевтина придвинула к себе кока-колу.
Благасов встал с рюмкой в руке, проникновенно предложил:
- Вслушайтесь! Хорошая тишина на кладбище, только шелест листьев и редкая пичужка всполошено вскрикнет. Переселившиеся сюда пребывают в вечном успокоении - никуда не торопятся, ни о чем не заботятся, земная суета отошла от них. Здесь нет злодеев и героев, негодяев и благородных... Все в одном статусе - покойники.
Он всматривался каким-то странным взглядом в расплывающиеся, теряющие в темноте очертания могилы, аллеи, деревья, ограды и неожиданно закончил свой мрачный тост:
- Спите спокойно, дорогие друзья мои, господа покойники... Вы меня знаете и беспокоиться вам не о чем...
"Все-таки он ненормальный, - решил Алексей. - Или позирует, играет роль покровителя мертвых?"
Алевтина боязливо жалась к нему. Марина, не обращая внимания на шефа, хлопотливо накладывала на тарелки закуски, она была здесь за хозяйку.
Журналист выпил вместе с Благасовым, и Марина тотчас наполнила его рюмку снова. Алексей мимоходом обратил внимание, что только он пьет водку, и подливает ему секретарь Благасова из "персональной" бутылки. Это была странная бутылка - удлиненная, в виде патронной гильзы, завинчивалась она пробкой, напоминающей пустотелую пулю.
Благасов заметил, что Алексей задержал взгляд на оригинальной посудине, и охотно объяснил:
- Это наш фирменный сувенир. Я заказал водку в таких бутылках на подмосковном "Топазе" в память об убиенных старших друзьях моих и наставниках - господах Ставрове и Брагине.
У Алевтины при упоминании отца глаза стали влажными и она, не таясь, приложила к ним платочек.
- Игорь Михайлович, - сказал Алексей. - Я ведь вам не задал пока свой главный вопрос... У вас есть хоть какие-то подозрения, кто мог расстрелять ваших старших друзей? Вы хоть что-то видели, запомнили?
Благасов отрицательно покачал головой:
- Я ничего не знаю... Появились двое в пятнистых одеяниях и надвинутых на лица капюшонах, начали стрелять. Я упал, меня что-то слегка ударило в плечо.