Я сваливаю обувь Кристиана на пол, а свою одежду на кровать, и беру анальную пробку в ванную. Я подозрительно оглядываю ее. Это выглядит достаточно безобидно и удивительно чистым. Я не хочу останавливаться на этом, и я быстро мою ее с мылом и водой. Будет ли этого достаточно? Мне придется спросить Мистера Секс-эксперта, если это должно быть стерилизовано или что-то в этом роде. Я содрогаюсь от этой мысли.
Мне нравится, что Кристиан передал библиотеку мне. Сейчас там стоит привлекательный белый деревянный письменный стол, на котором я могу работать. Я вынимаю ноутбук и проверяю мои записи по пяти рукописям, которые я прочла во время медового месяца. Да, у меня есть все, в чем я нуждаюсь. Часть меня боится возвращаться к работе, но я никогда не расскажу Кристиану это. Он ухватился бы за возможность, чтобы заставить меня уйти. Я помню апоплексическую реакцию Roach’s, когда я сказал ему, что вышла замуж и за кого. И как, вскоре после этого, моя позиция была повышена. Теперь я понимаю, что это потому, что я вышла замуж за босса. Это неприятные мысли. Я больше не замещающий редактора. Я — Анастейша Стил, уполномоченный редактор.
Я еще не набралась мужества, чтобы сказать Кристиану, что не собираюсь менять свое имя на работе. Я думаю, что мои доводы тверды. Мне нужно немного расстояния от него, но я знаю, что будет борьба, когда он наконец поймет это. Возможно, я должна обсудить это с ним сегодня вечером.
Откидываясь на спинку моего стула, я начинаю свою заключительную тяжелую работу дня. Я гляжу на электронные часы на моем ноутбуке, которые говорят мне, что сейчас семь вечера. Кристиан все еще не вышел из своего кабинета, так что у меня есть время. Вынимая карту памяти из камеры «Nikon», я загружаю ее в ноутбук, чтобы перенести фотографии. В то время, как фотографии загружаются, я размышляю над сегодняшним днем. Вернулся ли Райан? Или он все еще на пути в Портленд? Он догнал таинственную женщину? Кристиан получил известие от него? Я хочу ответы на некоторые вопросы. И мне плевать, что он занят, я хочу знать, что происходит, и я вдруг чувствую себя немного обиженной, что он держит меня в неведении. Я встаю, намереваясь пойти и противостоять ему в его кабинете, но, как только я собираюсь, — фотографии последних нескольких дней нашего медового месяца, — всплывают на экране.
Срань господня!
Фотография за фотографией меня. Спящей, — так много меня спящей, — мои волосы на моём лице или рассыпанные по подушке, приоткрытые губы… дерьмо — сосущей свой большой палец. Я не сосала пальцы! Так много фотографий. Я понятия не имела, что он фотографировал. Есть несколько откровенных кадров, в том числе один меня, опершись о перила яхты, глядя угрюмо вдаль. Как я не заметила его с камерой? Я улыбаюсь на фотографии я, свернувшись калачиком под ним и смеясь, мои волосы разлетаются пока я борюсь с ним, когда он меня щекочет. И вот один из снимков, где я и он на кровати в каюте, который он снял на расстоянии вытянутой руки. Я свернулась на его груди, и он смотрит в камеру, молодой, широко раскрыв глаза, влюбленный. Его другая рука обхватывает мою голову, и я, улыбаюсь, как влюбленная дурочка, но я не могу отвести мой взгляд от Кристиана. О, мой прекрасный мужчина, его взъерошенные только что-трахался волосы, его серые глаза горят, его губы раскрылись, и улыбка. Мой прекрасный мужчина, который не может терпеть щекотки, который терпеть не мог, чтобы его касались, еще только некоторое время назад, но теперь он разрешает мне прикасаться. Я должна спросить его; нравится ли ему это, или же он позволяет мне прикоснуться к нему для моего удовольствия, а не его.