— Ана, Ана, твоя вера в меня трогательна, особенно в свете последних нескольких дней. Мы узнаем больше, когда Уэлч будет здесь. — Он прекращает этот разговор.
— Кристиан…
Он останавливает меня поцелуем.
— Довольно, — выдыхает он, и я вспоминаю данное себе обещание не вытягивать из него информацию.
— И не дуйся, — добавляет он. — Идем, я высушу тебе волосы.
Я понимаю, что тема закрыта.
Облаченная в спортивные штаны и майку, я сижу между ног Кристиана, а он сушит мне волосы.
— Значит, Кларк рассказал тебе что-то еще, пока я была без сознания?
— Нет, насколько я помню.
— Я слышала некоторые из твоих разговоров.
Щетка замирает у меня в волосах.
— Да? — спрашивает он нарочито безразлично.
— Да. С моим отцом, с твоим, с детективом Кларком… с твоей мамой.
— И с Кейт?
— Кейт приходила?
— Забегала ненадолго. Она тоже зла на тебя.
Я поворачиваюсь у него на коленях.
— Может, хватит уже этого «все злы на Ану», а?
— Просто говорю тебе правду, — отзывается Кристиан, озадаченный моей вспышкой.
— Да, это было безрассудно, но ты же знаешь, что твоя сестра была в опасности.
Лицо его вытягивается.
— Да. Была. — Выключив фен, он кладет его на кровать рядом с собой и берет меня за подбородок.
— Спасибо, — говорит он, удивляя меня. — Но больше никакого безрассудства. Потому что в следующий раз я отшлепаю тебя так, что мало не покажется.
Я возмущенно охаю.
— Ты этого не сделаешь!
— Сделаю. — Он серьезен. Вот черт. Совершенно серьезен. — У меня есть разрешение твоего отчима. — Он ухмыляется.
Да он дразнит меня! Я бросаюсь на него, и он изворачивается так, что я падаю на кровать и в его руки. Когда я приземляюсь, боль прошивает грудную клетку, и я морщусь.
Кристиан бледнеет.
— Веди себя прилично! — в сердцах выговаривает он мне.
— Прости, — бормочу я, гладя его по щеке.
Он трется о мою ладонь и нежно целует ее.
— Ей-богу, Ана, у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. — Он тянет вверх край моей майки, затем пальцы его ложатся мне на живот. Я перестаю дышать. — А ведь ты теперь не одна, — шепчет он, водя кончиками пальцев вдоль края резинки моих спортивных брюк, лаская кожу. Желание, неожиданное, горячее и тяжелое, взрывается у меня в крови. Я тихо ахаю, и Кристиан напрягается, пальцы его останавливаются, и он с нежностью взирает на меня. Рука его поднимается и убирает локон волос мне за ухо.
— Нет, — шепчет он.
Что?
— Не смотри на меня так. Я видел синяки. И ответ «нет». — Голос его тверд, и он целует меня в лоб.
Я ерзаю.
— Кристиан, — хнычу я.
— Нет. Ложись в постель. — Он садится.
— В постель?
— Тебе нужно отдыхать.