— Хмм. Неплохая идея, миссис Грей.
Смотрю на ценник. Пять тысяч евро каждая. Ничего себе!
— Слишком дорого!
— И что? — Кристиан снова тянется к моему уху. — Привыкай, Ана. — Он отпускает меня и идет к столику, из-за которого на него таращится одетая в белое женщина. Мне хочется закатить глаза, но я перевожу взгляд на картины. Пять тысяч евро… вот это да.
После ланча расслабляемся за кофе в отеле «Сен-Поль». Вид отсюда открывается потрясающий. Виноградники и поля подсолнухов словно заплатки на равнине; то тут то там — аккуратные сельские домики. День прекрасный, ясный, так что с того места, где мы сидим, видно даже поблескивающее вдалеке, на горизонте, море.
— Ты спрашивала, почему я заплетаю тебе волосы. — Голос Кристиана нарушает неспешное течение моих мыслей. Меня настораживает его почти виноватый тон.
— Да. — Дело плохо.
— По-моему, она позволяла мне порой играть с ее волосами. Я уже не знаю, приснилось мне это или так оно и было на самом деле.
Ого! Он ведь имеет в виду свою биологическую мать.
Кристиан смотрит на меня с каменным лицом, и сердце екает: что говорить, когда он вспоминает вот такое?
— Мне нравится, когда ты играешь с моими волосами, — неуверенно говорю я.
— Правда?
— Да. — Я беру его за руку. — Думаю, ты любил ее. Свою биологическую мать.
В его лице ничто не меняется. Он смотрит на меня, но ничего не говорит.
Черт. Уж не зашла ли я слишком далеко?
«Скажи что-нибудь, пожалуйста», — мысленно умоляю я. Но Кристиан упрямо молчит и только смотрит на меня непроницаемыми серыми глазами. Молчание растягивается, он кажется совсем уж потерянным.
Бросает взгляд на мою руку в его руке. Хмурится.
— Скажи что-нибудь, — шепчу я, когда тишина становится невыносимой.
Кристиан качает головой, глубоко вздыхает.
— Идем. — Он выпускает мою руку и поднимается с застывшим, настороженным лицом.
Неужели переступила грань? Не знаю. На душе тяжело. Я не знаю, как быть — сказать что-то или оставить все как есть. Выбираю второй вариант и послушно следую за ним из ресторана.
Мы выходим на прелестную узкую улочку, и Кристиан берет меня за руку.
— Куда хочешь пойти?
Разговаривает! И не злится, слава богу. Я облегченно выдыхаю и пожимаю плечами.
— Я так рада, что ты еще разговариваешь со мной.
— Знаешь, не хочу больше об этом. Все, хватит. С этим покончено.
Нет, не покончено. От этой мысли становится грустно, и я спрашиваю себя, закончится ли это вообще когда-нибудь. Он всегда будет таким… моими Пятьюдесятью Оттенками. Хочу ли я, чтобы он изменился? Пожалуй, нет. Лишь бы чувствовал, что его любят. Бросаю взгляд украдкой: какой же он восхитительно красивый. И при этом —