— Я не это имею в виду, — бросает он и проводит ладонью по волосам. Одна прядка падает на лоб.
— А что ты имеешь в виду?
Он сглатывает.
— Я хочу, чтобы твой мир начинался с меня и мною же заканчивался.
Вот так! У меня просто нет слов. Как будто получила под дых и не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. А перед глазами видение: маленький испуганный мальчик, сероглазый, с волосами цвета меди в грязной, разносортной, не по размеру одежде.
— Так оно и есть, — говорю я, ничуть не лукавя, потому что это правда. — Я просто стараюсь выстроить собственную карьеру и не хочу торговать твоим именем. Мне нужно что-то делать. Я не могу сидеть взаперти в «Эскале» или в новом доме и ничем не заниматься. Я сойду с ума. Я всегда работала. И мне это нравится. Сейчас у меня работа, о которой можно только мечтать. Но это вовсе не значит, что я люблю тебя меньше. Ты для меня — весь мир.
К горлу подступает комок. На глаза наворачиваются слезы. Но плакать нельзя. Здесь плакать нельзя. «Ты не должна плакать, — мысленно повторяю я. — Ты не должна плакать».
Кристиан смотрит на меня и молчит. Едва заметно хмурится, обдумывает услышанное.
— Значит, я тебя подавляю? — Голос холодный, безрадостный, как эхо какого-то заданного раньше вопроса.
— Нет… да… нет. — Какой дурацкий, неприятный, бессмысленный разговор! Вот уж без чего бы я обошлась, так это без выяснения отношений. Закрываю глаза, тру лоб — как же мы докатились до этого? — Послушай, речь идет о моем имени. Я хочу оставить его, чтобы между нами была какая-то дистанция, чтобы меня не воспринимали как продолжение тебя. Но это только здесь, только на работе. Ты же понимаешь, здесь все считают, что я получила работу благодаря тебе, хотя на самом деле… — Я останавливаюсь на полуслове, замираю… О нет… неужели и вправду благодаря ему?
— Хочешь знать, почему получила эту работу? Хочешь, Анастейша?
Анастейша? Вот черт.
— Что? Что ты имеешь в виду?
Он ерзает, устраивается поудобнее. Хочу ли я знать?
— Тебе отдали работу Хайда. Не хотели тратиться на редактора, учитывая, что с продажами у них не очень. Они не знали, как поступит с издательством новый владелец, и, что вполне логично, не шли на увеличение штата. Поэтому тебя посадили вместо Хайда. Временно, до появления нового хозяина. — Он выдерживает паузу и иронически улыбается. — А именно меня.
Вот, значит, как.
— Что ты хочешь сказать? — Так вот оно что. Меня взяли из-за него. Черт.
Он усмехается и, заметив мое смятение, качает головой.
— Успокойся. Ты справилась. Показала себя с лучшей стороны. — Я слышу в его голосе нотку гордости.