— Это не «он», это «она», — ответила Пия. — Просто вскарабкалась.
— Ох, простите за грубость, мэм; я забыл, что вы тут рядом стоите. Меня зовут Гриффин Ди Анжело, я капитан городской пожарной станции.
Он приложил руку к шлему старомодным и восхитительным жестом джентльмена, приветствующего леди.
— Я знаю!
— Вы знаете? — Он вскинул брови, как бы подчеркивая свой вопрос.
— Да, вы живете вон там!
Пия махнула рукой вдоль квартала, в сторону его дома.
— Помните, мы с вами встречались на празднике Четвертого июля в нашем квартале, и еще летом, на празднике жареных сосисок, и еще перед Рождеством, когда все соседи собирались и обсуждали праздничное освещение, — забормотала Пия.
— Извините, мэм, — смутился он. — Я не помню.
Конечно, он не помнил. Никто не запоминал встречи с Пией.
— Это неважно, я... э-э...
Она замолчала, уставившись в его глаза, такие большие, голубые и прекрасные, с темными ресницами... и совершенно по-идиотски забыла собственное имя.
— Мэм?
— Дорис Чамберлейн! — брякнула она, тыча в него рукой, как вилкой. — А собака на дереве — Хлоя.
Он осторожно пожал ее руку, будто боялся, что она взорвется от его прикосновения. А почему бы ему и не подумать так? Она ведь только что сказала, что они уже трижды встречались, но он ни одного раза не помнит, и все равно она продолжает таращиться на него, как детсадовка на фабрике жевательной резинки. А ее волосы! Пия с трудом удержала стон и принялась лихорадочно приглаживать растрепанную шевелюру, скрепленную сзади любимой заколкой.
— Смотри-ка, это собака! — сказал молодой пожарный коллегам, несшим раздвижную лестницу. — Поосторожнее!
— Черт побери, как она туда попала? — со смехом воскликнул другой пожарный.
Гриффин откашлялся и развел руками.
— Извините, мэм, — пробормотал он.
Пия нервно рассмеялась и постаралась ответить как можно более беспечно:
— Она туда вскарабкалась!
Но, как обычно, ни один мужчина даже не посмотрел на нее.
— Вскарабкалась? Да она поднялась по этому дубу футов на двадцать!
— Она отлично это умеет, — сообщила Пия. — Вот только она плохой спускатель.
Ей захотелось провалиться сквозь землю от смущения. Спускатель? Боже, да она действительно ведет себя как идиотка!
— Ну так давайте ее спустим, — сказал Гриффин.
Мужчины начали раздвигать лестницу, и Хлоя тут же зарычала.
— А что это за собака, мэм? — спросил Гриффин.
— Она скотчтерьер, но считает себя кошкой. Видите ли, у меня есть кот по имени Макс, и Хлоя безумно влюблена в него, несмотря на то что она — собака Хлоя не желает этого признавать. И решила, что она — не шотландский терьер, а шотландская кошка. Не знаю, то ли познакомить ее с какой-нибудь собакой, то ли накормить успокоительным, а может, просто сводить к психиатру для животных.