— Мне здесь нравится, — сказала богиня любви, оглядев аккуратный, ухоженный парк. — Приятное место. Здесь, наверное, часто гуляют целыми семьями.
— Верно. Большую часть года этот парк просто битком набит семействами с детишками, — подтвердил Гриффин.
Он попытался заглянуть в корзинку, но богиня любви игриво хлопнула его по руке.
— Позволь мне самой разобраться. Пия будет очень расстроена, если узнает, что ты хватался за еду, как какой-нибудь варвар.
Венера достала клетчатую скатерку и столовые приборы, которые Пия старательно уложила для них, и подумала, каково бы это было: стать обычной смертной женщиной, приходить сюда с Гриффином и их дочерьми, проводить здесь целый день, отдыхая всей семьей...
Богиня любви заставила себя выбросить из головы фантазии. Она не может стать смертной женой обычного человека, как бы втайне ни желала этого. Ее вечное место — на Олимпе. И самое большее, на что она может надеяться, — что ей будет дозволена небольшая передышка вот с этим человеком... недолгое время любви, прежде чем ей придется вернуться к своим обязанностям. Если бы только Гриффин это понял, если бы он это принял...
— Гриффин, я должна кое-что тебе сказать...
— Этого цыпленка не ты готовила, — заявил Гриффин, впиваясь зубами в мясистую ножку.
Венера нахмурилась.
— Да, не я.
— Я так и думал. Могу поспорить — это дело рук Пии.
— Конечно ее. Пия отличная кулинарка и очень щедрый человек. Это она придумала — нагрузить корзинку едой.
— Она отличная девушка, — Гриффин сунул в рот кусок изысканнейшего олимпийского сыра.
— Да, верно. — Венера встряхнула головой, заново собираясь с мыслями. — Но я хотела поговорить с тобой не о Пие. И вовсе не о кулинарном искусстве... И не о цыплятах и прочем.
— Извини. Я отвлекся. Просто очень проголодался.
Гриффин вытер губы, усмехнулся и коротко, но крепко поцеловал Венеру. Богиня подумала, что он выглядит совсем мальчишкой и кажется очень счастливым и ужасно влюбленным.
— Так что ты хотела мне сказать?
Но прежде чем Венера успела ответить, он добавил:
— Ох, кстати, мои сестры сегодня заезжали ко мне и спрашивали, не придешь ли ты завтра к ним на ужин. Я понимаю, сестер у меня многовато, и завтра они там соберутся все вчетвером, но могу обещать: еда будет очень вкусной!
В его глазах заиграла улыбка, когда он продолжил:
— И они очень просили привести тебя. Знаешь, что они сказали? «Нам понравилась эта богиня».
У Венеры сжалось горло, ей пришлось поспешно сделать несколько глотков из бутылки с водой, заботливо уложенной Пией в корзинку, чтобы вернуть себе дар речи. Его сестры узнали ее... Ох, конечно же, не сознательно. Но где-то в глубине их женских душ они поняли, кто она такая, и приняли ее. Вот если бы теперь и их брат понял и принял тоже...