С нетерпением он ждал конца спектакля. Теперь ему уже было все равно. Сметана чувствовал ужасную усталость. Даже мысль о том, что завтра все газеты будут его бранить за плохое руководство школой, не очень сейчас его волновала. Он мечтал только о том, чтобы поскорее кончилась опера, чтобы он мог уйти домой, лечь и заснуть…
Опустился занавес. Раздались громкие аплодисменты. Много раз выходили молодые артисты раскланиваться, а зрители все шумели. Они вызывали Бедржиха Сметану, руководителя и организатора школы. Выйдя на сцену, Сметана приветливо раскланивался, продолжая недоумевать, как могло остаться незамеченным чудовищное искажение. Но все считали, что первый спектакль оперной школы прошел блестяще.
Через несколько дней Сметана уехал из Праги. Это лето он решил провести в Овчарнах у Софиньки. Он надеялся, что тишина и покой этого заброшенного уголка да заботы любящей дочери помогут ему восстановить утраченные силы.
…В Овчарнах Сметана много гулял. Владения князя Гуго Таксиса простирались на многие километры. Зять Сметаны служил у князя лесничим и часто бывал в разъездах. Сметана каждый раз охотно сопровождал его. Пока Шварц объезжал какой-нибудь участок леса или вел переговоры с лесорубами, Сметана располагался где-нибудь поблизости на опушке, вынимал бумагу, карандаш и рисовал. Еще в юности он увлекался рисованием и посвящал тогда этому занятию многие часы. В былые дни, когда расцветала его нежная любовь к Катержине, он часто рисовал ей в альбом…
Иногда они со Шварцем охотились и, пробродив целый день в лесу, приносили Софиньке свои трофеи. Однажды, забравшись в густую чащу, Сметана вдруг остановился, пораженный замечательно чистым звуком флейты. Он раздавался откуда-то из глубины леса. Невидимый музыкант старательно выводил длинную-длинную ноту. Заинтригованный Сметана спросил спутника, который не только прекрасно разбирался в лесных голосах, но даже умел многим из них подражать, кто из пернатых обитателей мог издавать такой звук. Но Шварц с недоумением глядел на тестя — он ничего не слышал. Они шли, пробираясь сквозь кустарник, выходили на полянки, а загадочный музыкант, как казалось Сметане, следовал за ними. Потом все прекратилось. Как Сметана ни напрягал слух, как ни прислушивался, больше ему не удалось уловить поразивший его звук, так сильно выделявшийся среди многоголосого лесного хора.
Вечером Сметана рассказал Софиньке о случившемся, весело подшучивая над ее мужем. Можно ли так увлечься охотой, чтобы даже не слышать великолепного лесного флейтиста и не оценить его? Рассказ отца взволновал Софью. Она радовалась, что к нему снова вернулось хорошее, веселое настроение. Но ее все больше и больше беспокоили те загадочные звуки, которые он будто бы слышал по временам. Перед приездом отца она привезла один из его инструментов и пригласила мастера настроить. Она хорошо знала, как не выносит отец фальшивых звуков. Однако, усевшись по приезде вечером за фортепьяно, Сметана сказал, что еще никогда не играл на таком расстроенном инструменте. Между тем Софья, сама хорошо игравшая, не заметила никаких погрешностей. Тогда она ничего не возразила отцу, чтобы его не раздражать. Да и тот случай в театре, о котором Сметана рассказывал, казался ей весьма загадочным. Она начинала подозревать, что с отцом делается что-то неладное. Флейтист в лесу был новым подтверждением этого.