помочь-то некому. Впрочем, Миха напомнил себе о том, что Россия - правовое,
демократическое государство, где каждый имеет право по собственному желанию
позволить ОМОНу набить себе морду в любое удобное для человека время. Почему для
человека, а не для ОМОНа? Потому что, как известно, у ОМОНа работа такая, а простому
гражданину надо еще найти возможность вырваться из офиса, от компьютера, или от
плиты... От нефтяной вышки на подобные встречи с хранителями правопорядка люди
являлись, определенно, куда реже, чем от компьютеров, да это и понятно, в нефтяной
стране нефтяники больше других работают.
-Милиции нет, - нервно констатировал Еремей, оглядываясь назад, будто оперативники
могли приехать за ними на эскалаторе. - Должна же быть...
-Вы о чем? - не поняла Катя, которой тоже уже удалось заразиться напряженностью,
царившей в их маленькой компании. При виде группы парней, сдержано помахавших её
сопровождающим, девушке стало совсем не по себе. У половины встречающих на головах
были темные капюшоны, у некоторых лица оставались закрытыми тонкими шарфами до
уровня глаз.
-Здорово, братья, - подошел к ним Еремей, пожимая по несколько рук за раз. - Идем?
-Ну да, чем быстрее, тем лучше, - отозвался один из присутствующих, совсем молодой
мальчик, на вид не старше 17-ти лет.
Компания парней двинулась настолько резко и быстро, что Катя вздрогнула, только через
несколько секунд последовав за ними. Ей все больше казалось, что приходить на
Манежную площадь было плохой идеей, какие-то уж все вокруг неё были серьезные. Вот
бы вся политика была веселой, акции - мирными, а результаты - положительными и,
главное, незамедлительными.
Михей изредка смотрел на Катю, но думал, конечно же, не о ней. Еремей, выказавший
удивление в отношении отсутствия на Манежной площади ОМОНа, был прав в том, что
такая “тишина” - это несколько подозрительно. О том, что с Кронштадтского бульвара
народ пойдет “на Манежку” было ясно дня за 3 до траурной церемонии по убитому парню.
Сообщение быстро разлетелось, хотелось привлечь на мирную акцию как можно больше
людей, ведь только толпа способна обратить на себя внимание правительства, отдельных
людей оно не замечает. Как много о готовящемся походе знали власти? В Москве было
холодно, может, они решили, что никто не рискнет отморозить задницу, возмущенно
скандируя у Кремля о недопустимости истребления русского народа?
И все равно, у Манежной площади не было ни одного человека в форме. Молча, стоял
караул у Вечного Огня, мимо которого парни прошли, нестройно склонив головы.
Миновав ворота, отделяющие Манежную площадь от “зеленой” кремлевской территории,