— Да нет, это не я… это… Ну, я тебе потом все расскажу… Я сама не понимаю… Иногда вообще-то звонят из поликлиники, если я вовремя не приду на осмотр…
— Лека, господи, да что там у тебя происходит? Давай приезжай к нам — прямо сегодня!
— Я постараюсь. Пока, Нат!
— Я тебе с дороги позвоню! Никакую петрушку не пей, слышишь?
— Да, Натусь, спасибо, я так и думала… Я, может, приеду к вам… на днях…
Она прилегла обратно на диван, откинулась на подушке, хотела позвонить еще матери. Но Кира наверняка еще спит… Алена несколько секунд полежала, потом встала, пошла на кухню, сделала несколько небольших глотков минеральной воды. Вернувшись в комнату, она встала перед большим зеркалом и начала делать зарядку. Повернувшись в профиль, посмотрела, как у нее вырос живот. Так смешно, как будто он растет чуть вверх… Алена взяла полосатый мяч, подошла к стенке и начала катать его спиной.
— Петрушка с коньячком… Сам пей! — Она вдруг остановилась. — Сам…
Подошла к телефону, поискала в телефонной книжке номер и набрала его. Долго было занято, но Алена включила автодозвон и под громкие гудки продолжала делать зарядку. Наконец ей ответили:
— Да!
Она быстро сняла трубку:
— Простите, у вас… у нас в консультации есть мужчина-врач? Или медбрат?
— Чего-чего? — В трубке раздались короткие гудки. Алена перевела дух и снова набрала номер.
— Не вешайте трубку, пожалуйста, ответьте мне…
— Что вы хотите? — спросила регистраторша.
— Я хочу знать, работает ли в консультации мужчина — врач или медбрат… или практикант, я не знаю… Я не шучу, просто…
— Как фамилия?
— Моя? Ведерникова Алена… Владимировна.
— Да не ваша! Мужчины этого?
— Я не знаю… Просто мне звонил какой-то врач сейчас, из консультации…
— Нет у нас мужчин!
— Ни одного? Спасибо. А… а меня сейчас никто не вызывал на анализы? Никто не мог звонить?
— Ну, я же сказала, женщина! Не-ту! Вот дурные, а…
— Да, понятно, конечно… — Алена повесила трубку. — Понятно, что ничего не понятно…
Она подошла к полке, на которой стояла старая, послевоенная фотография очень красивой женщины. Женщина смеялась, и белые поля большой шляпы смотрелись бы ореолом, если бы на шляпе не было так много цветов… Бабушка так любила все яркое, веселое, солнечное… что не избавляло ее саму от периодических приступов хандры и недовольства жизнью… Но пролежав два дня с потрепанным «Графом Монте-Кристо» и отключенным телефоном, бабуля решительно вставала, отшвыривая книжку и вместе с ней свою хандру: «Хватит!»
Алена стояла, смотрела на фотографию и на себя в зеркале, висевшем на стене.
— Как ты, бабуля, орала мне всю жизнь? — вздохнула она. — «Р-радуйся, Аленка, р-радуйся! Ты — красавица!» Ничего не понятно, бабуля, в этой жизни. Но я — красавица! Да? Красавица! И умница!.. И сильная… — Алена потрогала живот. — Ты слышишь меня, мой маленький человек? Мама твоя — ужасно сильная! Как большой бегемот! Маму уже давно-давно не тошнит. Мама — такая умница… — Она пошла на кухню, взяла яблоки, морковь, начала чистить их, чтобы сделать сок. — Мама сейчас выпьет свежего соку и пойдет гулять, пораньше, пока машины не испортили нам с тобой всю экологию с природой… Мама никого не боится… Хочешь, мы с тобой опять потанцуем, мой малыш…