Когда где-то неподалеку залаяла другая собака, чудовище снова встопорщило шерсть на холке и посмотрело на Алену так, как будто это залаяла она.
Стемнело совсем. Кто-то пару раз проходил по тропинке рядом с будкой, к остановке. Но Алена не стала просить о помощи, потому что боялась громко крикнуть, ведь тропинка была довольно далеко. Потом она почувствовала, что к горлу поднимается тошнота, которой уже второй месяц почти не было. Алена осторожно облизала пересохшие губы. Она просто устала. Девушка стала чаще дышать, ей не хватало воздуха. А собака как будто не ощущала, что они стоят уже — сколько? — час, полтора, а может быть, два… Она все так же злобно и с ненавистью смотрела на Алену. «Ну чего ты хочешь? Чего? Может быть, ты действительно просто откусываешь руки людям и убегаешь?..»
И вдруг где-то справа от будки Алена отчетливо услышала странный звук. Так цокают языком лошадям. Он хорошо слышен издалека. Собака встрепенула ушами, повернула голову. Звук раздался снова, два раза. Алена слышала это точно. Собака, не торопясь, развернулась, потрусила прочь и скрылась в кустах.
Алена постояла еще некоторое время, потом, стараясь не шуметь, прижимаясь спиной к трансформаторной будке, прошла за угол и там, почувствовав, что ноги ее совсем не держат, села прямо на землю. К горлу подступила дурнота. Алена поискала в кармане нашатырь — хорошо, что она надела теплую куртку, в которой ходила ранней весной, в кармане остался маленький пузырек с нашатырем, который не раз выручал ее в первые, самые тяжелые недели беременности. Она понюхала нашатырь. И поняла, что этот запах теперь навсегда будет у нее связан с тем временем, счастливым и горьким, с первыми неделями долгожданной и одинокой беременности.
Алена с трудом встала на затекшие ноги и осторожно выглянула из-за угла будки. Дошла до тропинки, по ней — до проезжей части и уже оттуда, по широкой освещенной дорожке, к своему дому.
Дома она сразу легла. Стучало сердце, было дурно, как в первые месяцы. И все сильнее болел живот. Когда она вытянула ноги, ей показалось, как будто что-то в животе у нее опускается вниз. Алена положила под ноги подушку. И, подумав, набрала номер «Скорой помощи». Ехать в больницу — последнее дело, но, кажется, без этого не обойтись…
Врач внимательно ее выслушал и спросил:
— Ты работаешь?
— Да, — удивленно ответила Алена.
— А лет полных сколько?
— Тридцать два…
— А, ну, ясно. Хочешь полежать на сохранении?
— Если надо… Я так испугалась…
Он вздохнул:
— Ну а сейчас-то боль острая?
— Нет, тянущая.
— Ага… И кровотечения пока нет, говоришь… А срок какой?