— Ну вот, — произнес он каким-то смущенным шепотом, — надеюсь, милая барышня, вы были к этому подготовлены!
Она протянула ему руку. Он участливо ее пожал, затем, по долгу врача, расспросил о течении последнего смертельного припадка. Она ответила ему кратко и деловито и перевела разговор на последние, сравнительно благополучные дни, когда Фридолин не навещал больного. Фридолин придвинул стул, сел против Марианны и в утешение ей напомнил, что последние часы отца прошли почти безболезненно. Затем он спросил, успела ли она уже сообщить о несчастии родным.
— Да, об этом уже подумали: экономка послана к дяде; во всяком случае, с минуты на минуту должен прийти доктор Редигер… мой жених, — прибавила она и поглядела на лоб Фридолина, избегая его глаз.
Фридолин молча кивнул. Раза два-три он встречался здесь, в доме, с доктором Редигером. Чересчур тонкий и бледный молодой человек с короткой окладистой русой бородкой и в очках, доцент истории при венском университете, показался ему довольно симпатичным, не возбудив в нем особого интереса.
«Марианна, — думал он, — от замужества сразу поздоровеет. Волосы ее станут менее сухи, губы пополнеют и покраснеют».
«Сколько ей может быть лет»? — спрашивал он себя дальше. Когда его в первый раз позвали к советнику, года три-четыре тому назад, Марианне было двадцать три. Мать ее была еще жива. При жизни матери Марианна глядела веселей. Одно время она посещала даже какие-то курсы пения… Значит, она выходит замуж за этого доцента? Зачем она это делает? Уж конечно, она не влюблена, а с деньгами у доцента не слишком густо… Какая из них выйдет пара? Обыкновенный брак, каких тысячи! Какое ему до них дело?.. Ведь возможно, что теперь, когда не понадобятся в доме его врачебные услуги, он видит Марианну в последний раз! Скольких людей он потерял из виду, уж наверное, более близких ему, чем эта девушка?..
Между тем как эти мысли проносились в его мозгу, Марианна заговорила об умершем с какой-то патетической настойчивостью, словно смерть преобразила покойного в замечательного человека.
— Значит, и вправду ему было всего пятьдесят четыре года?
— Да, но на нем отразились многочисленные заботы и разочарования, вечно больная жена и постоянные огорчения от сына.
Как? Значит, у нее есть брат?
Ну да, однажды она уже говорила об этом доктору. Брат живет теперь где-то за границей, а в кабинете у Марианны висит картина его работы, писанная им, когда ему было пятнадцать лет. Она изображает офицера, штурмующего холм. Отец всегда делал вид, будто не замечает этой живописи, хотя картина была совсем неплохая. При других обстоятельствах брат мог бы пойти далеко…