Деньги два подельника поделили – большую часть взял себе Альберт, но и Мише кое-что перепало, очень даже кое-что. Пятьсот тысяч евро. Коллекцию они не продавали – пока что не было необходимости. Притом – Альберт, какой-никакой, а всё-таки мент, и понимал, что стоит начать продавать коллекцию – тут же засветится. Кстати сказать, он потом понял, что сглупил – надо было подождать окончания расследования и нормально вступить в права наследства. Тогда и коллекцию можно продать. Но сработала жадность, а ещё – он, зная своих коллег, решил – попрут ведь монеты. Не все, но попрут. Положат в карман – кто потом скажет, сколько их было? Некому сказать. Вот и забрал. Ну а нас подставили довольно умело, и позвонили, вызвав полицию. Нормальное дело. Любой бы сообразил, что выгоднее подставить двух лохов, чем оставить всё, как есть.
– Деньги где? – безмятежно осведомился Сергей.
– Отвечай ему! – приказал я (Заклятие подчинение было сделано на меня и на Василису, Сергея он игнорировал)
– Часть отдал за долг, часть лежат на антресоли, в пакете – с готовностью ответил Альберт – ваши монеты лежат вместе с коллекцией, в шкафу, под одеждой.
– Сергей, достань, пожалуйста! – попросил я – только позаботься, чтобы не оставить отпечатки пальцев, ладно?
– Ты чего?! Я что тебе, пацан? – оскорбился опер и демонстративно надел нитяные перчатки, которые достал из кармана.
Через несколько минут перед нами лежали наши пять монет, с которых всё началось. А ещё – миллион двести тысяч евро и около пяти миллионов рублей. Неплохая добыча.
– Что будем делать дальше? – спросил Сергей, шурша пачками денег и выстраивая из них домики – на деньгах не написано – чьи они. Так что будем делать?
– Заберём, само собой. Деньги нам нужны. А коллекция будет доказательством. Эй, негодяи! Сделаете так: после того, как мы уйдём, вы являетесь в управление ФСБ, и заявляете, что совершили убийство, грабёж, и готовы написать явку с повинной. И пишете всё, что вы сделали у Козлоченко. А так же всё, что противозаконного вы творили, будучи полицейскими. Категорически запрещаю вам упоминать то, что мы были у вас в гостях, и что это мы направили вас с повинной. Запрещаю упоминать имя Сергея. Нас тут никогда не было. Это только ваша инициатива, так как вы решили сбросить с себя груз вины. Всё ясно?
– Ясно! Ясно! – нестройно забубнили негодяи, глядя на меня влюблёнными глазами. Не удержавшись (Вспомнил старого нумизмата и ярость взяла – жил дедок, жил, никого не трогал, получал удовольствие от кружочков металла, именуемых монетами, а эти твари…), я приказал: