Лишь через несколько минут, уже позволив дяде ввести ее в кабинет, она спохватилась:
— Была рада познакомиться, мистер Стенли, но мне пора.
Артур Дойл озадаченно посмотрел на племянницу. Откуда вдруг столь резкое изменение в планах?
— Но мне казалось, солнышко…
Джина заметила, как при этом ласковом сравнении в глазах Джейкоба зажглись веселые огоньки. Солнышко! Дядя ее уже сто лет так не называл — и нате же. Два раза за день! Развернувшись, она вызывающе уставилась на молодого человека.
— Всего хорошего.
Она тряхнула головой, и Джейкоб невольно отметил, сколько соблазна таит в себе это простое движение. Каштановые волосы вновь разлетелись по плечам — совсем как сегодня утром на стоянке. Солнышко? О да, эта медовая кожа напоена сладким солнцем… Но как легко сгореть под его знойными лучами!
— А я надеялся, вы останетесь с нами на ланч, — неожиданно для себя произнес он. — Наши дела много времени не займут.
— Да-да, милая, мы как раз собирались к «Марио». Тебе же там нравится, — подхватил Артур, желая подбодрить племянницу.
С каким удовольствием она сходила бы туда с дядей — но только без этого его клиента!
— Спасибо, это очень любезно с твоей стороны, однако…
— Вот и замечательно. Садитесь. — Артур указал на два мягких кресла для посетителей. — Я как раз рассказывал Джине, что вам нужна гувернантка для Роберта, — продолжил он, многозначительно взглянув на племянницу.
— В самом деле? Неужели ее заинтересует это место? — Джейкоб не скрывал изумления.
Мистер Дойл ждал ответа племянницы. Теперь все зависело от нее. Однако он видел, что она колеблется.
— Ну, собственно говоря, — наконец с запинкой выдавила Джина, — я так усиленно занималась своей основной карьерой, что теперь нуждаюсь в полной смене обстановки.
Джейкоб начал кое-что понимать. Должно быть, у бедняжки нервный срыв. С тонкими художественными натурами это случается буквально на каждом шагу.
— Признаться, я с трудом представляю вас в роли гувернантки, — осторожно отозвался он. — Что вы знаете об этой работе?
— Ничего! — Васильковые глаза воинственно вспыхнули. — Но я люблю детей.
— Одно дело — любить детей, а другое — уметь с ними обращаться, — заметил Джейкоб, оценивающе оглядывая ее стройную фигурку.
Джина заставила себя вытерпеть этот пристальный осмотр.
— А кто вам сказал, что я не умею обращаться с детьми? В свое время я очень много занималась с маленькими одаренными детишками — уроки, мастер-классы… да просто с ними возилась.
— Роберт из тех детей, кто любит, когда все делается так, как он хочет, — сообщил Джейкоб таким тоном, точно говорил о чем-то само собой разумеющемся. — Не знаю, упоминал ли вам об этом мистер Дойл, но я воспитываю сына в одиночку. Мать его бросила. Конечно, он не ребенок, оставшийся совсем без родителей, но все равно ему приходится трудно.