– Поосторожней, сын.
В старом каркасном доме, утопающем в зелени деревьев, самых больших на мили вокруг, медицинская сестра помогала лечь в постель старой леди.
– Такая милая молодая девушка, не правда ли, миссис Барти?
Зубы старой леди уже лежали в стакане, поэтому улыбалась она неохотно. Мягкими старческими губами она прошамкала:
– Люблю видеть в доме молодые красивые лица. Всегда любила Джозефину, Кристи…
– И миссис Бланш.
Старуха не упомянула Бланш.
– Теперь Нэн. Нэн – это имя ей не подходит.
– Короткие имена – последний крик моды, – сказала медицинская сестра.
В большой гостиной, по другую сторону от большого холла, Бланш Барти говорила своему мужу Бартоломью-младшему:
– Не могу себе представить, что Дик женится на этой девушке. Остепенится… Не могу представить…
Барт, небольшой, плотный мужчина с гладким лицом, рассеянно откликнулся:
– Неужели, дорогая?
Бланш поправила браслеты на руке.
– Кажется, у девочки есть деньги.
– Они получат мамин пай, – помолчав, сказал Барт. – У Дика будет капитал.
– И ты согласен, Барт?
– Не я, вообще-то, решаю. Мама очень довольна сыном Натаниэля. Мне пришлось согласиться. А ты считаешь, он остался прежним? Не остепенился? Дик тебя раздражает?
Браслеты нервно звякнули.
– Нет, нет, – пробормотала Бланш.
Наверху у дверей большой спальни Дик сказал невесте:
– Ты устала. День был трудный. Постарайся хорошенько выспаться.
– Кажется, мне будет хорошо спаться. Я чувствую себя как дома. Странно, правда?
– Нет.
– Почему? – мечтательно произнесла Нэн.
– Потому что, любовь моя, твой дом – со мной. Давай поженимся. Зачем откладывать?
– Потерпи немного, – ответила Нэн. – Не очень долго, дорогой.
Дороти была очень молчалива. Километр за километром исчезали под колесами машины, а она не задала ни одного вопроса. Тем не менее Джонни постоянно ощущал ее присутствие, он ни на минуту не мог забыть, что она рядом. Наконец он спросил:
– Что ты будешь делать, если Барти не пригласят тебя погостить в их доме?
– Поселюсь в мотеле.
Что-то в ее упрямстве порадовало Джонни.
– Значит, ты больше не думаешь, что уже слишком поздно?
– И все-таки поздно, – ответила Дороти.
– Что ты думаешь об этом Дике Барти?
– Я думаю, что он всегда был поблизости.
– Он действительно любит Нэн?
– Она любит его, – резко сказала Дороти. – Он ужасно торопит ее. Нэн слишком привыкла к тебе, Джонни.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… я не знаю. Он слишком взрослый для Нэн.
– Тридцать два. А мне двадцать восемь.
– Ты тоже для нее слишком взрослый, – уколола его Дороти.
Джонни отвел глаза.
– Ты встала на тропу войны, – заметил он.