– Ему не нужно быть таким плохим, каким я его считаю, Сантэн. Оставаясь таким, каков он в «Майн кампф», он вполне сгодится для комнаты ужасов.
Блэйн положил в рот кусок лосося и закрыл глаза от удовольствия. Сантэн почти с таким же удовольствием наблюдала за ним. Он проглотил, открыл глаза и взмахом вилки объявил тему закрытой.
– Довольно ужасов для такого замечательного утра. – Он улыбнулся ей. – Читайте спортивный раздел, мадам!
Сантэн с важным видом перелистнула страницы и приготовилась читать вслух, но неожиданно краска сбежала с ее лица, и она покачнулась на стуле.
Блэйн со звоном выронил нож и вилку и подскочил, чтобы поддержать ее.
– Что случилось, дорогая?
Он был сильно встревожен и побледнел, почти как она. Сантэн отвела его руки и дрожа продолжала смотреть на раскрытую газету.
Блэйн быстро встал за ней и через ее плечо заглянул в страницу. Там была статья о вчерашних гонках в Кениворте. Принадлежавший Сантэн жеребец по кличке Бонер[54] уступил в гонке всего голову, но это не могло повергнуть ее в такое отчаяние.
Потом он увидел, что она смотрит на нижнюю полосу и, проследив за ее взглядом, увидел снимок боксера в шортах и майке, в стойке. С мрачным выражением на красивом лице он глядел в объектив, подняв сжатые кулаки. Сантэн никогда не проявляла ни малейшего интереса к боксу, и Блэйн удивился. Он прочел заголовок статьи, сопровождавшей снимок:
ПИР КУЛАЧНЫХ УДАРОВ. КЛАССНЫЙ БОЙ НА МЕЖУНИВЕРСИТЕТСКОМ ЧЕМПИОНАТЕ
Это нисколько не уменьшило его недоумение. Он взглянул на подпись под снимком: «Лев Калахари, Манфред Деларей, борется за чемпионский пояс в полутяжелом весе. Нас ждет серьезный бой».
– Манфред Деларей, – негромко сказал Блэйн, стараясь вспомнить, когда он в последний раз слышал это имя. Его лицо прояснилось, и он сжал плечи Сантэн.
– Манфред Деларей! Мальчишка, которого ты искала в Виндхуке. Это он?
Сантэн, не оглядываясь, кивнула.
– Кто он тебе, Сантэн?
Сантэн была в смятении; в противном случае она ответила бы иначе. Но сказала, прежде чем смогла прикусить язык:
– Он мой сын. Мой незаконный сын.
Руки Блэйна упали с ее плеч, и она услышала свистящий вдох.
«Я, должно быть, сошла с ума! – Она немедленно пожалела о сказанном, подумав: – Не нужно было говорить. Блэйн не поймет. Он никогда меня не простит».
Она не решалась оглянуться и увидеть потрясение и обвинение на его лице. Понурила голову и спрятала лицо в ладонях.
«Я его потеряла, – подумала она. – Блэйн слишком прямой, слишком добродетельный, чтобы принять это».
Но тут руки Блэйна снова коснулись ее, подняли на ноги и мягко повернули лицом к нему.