Квадратный листок сразу свернулся и почернел. Изображение на нем стало призрачно-серым и совсем скрылось в огне. Сара щипцами била по золе, превращая ее в порошок. Она с ненужной силой продолжала бить, даже когда уже ничего не осталось. Тогда она положила крышку на место и выронила щипцы. Покачнулась и упала бы на горячую печку, но тетя Труди подхватила ее и усадила на стул.
Сара долго сидела, глядя на печку. Потом заговорила.
– Я его ненавижу, – тихо сказала она. Тетя Труди склонилась над куском мяса, чтобы спрятать глаза.
– Нам нужно поговорить, Сари, – тихо сказала она. – Надо решить, что делать.
– Я знаю, что делать, – ответила Сара, и от холода в ее голосе тете Труди стало холодно. Говорила не прежняя веселая, умная девочка. Говорила женщина, ожесточившаяся и полная холодной злобы на то, что предложила ей жизнь.
Одиннадцать дней спустя в Стелленбос вернулся Рольф Стандер, а шесть недель спустя они с Сарой обвенчались в Голландской реформистской церкви. Сын Сары родился 16 марта 1937 года. Роды были трудные, потому что ребенок был крупный, а бедра у Сары узкие и она еще не вполне оправилась от воспаления легких.
Сразу после родов Рольфу разрешили к ней зайти. Он стоял над колыбелью, глядя на новорожденного младенца.
– Ты его ненавидишь, Рольф? – спросила Сара с кровати. Волосы ее промокли от пота, она очень устала и исхудала. Рольф несколько мгновений молчал, обдумывая ответ. Потом покачал головой.
– Он часть тебя, – сказал он. – Я никогда не буду ненавидеть то, что связано с тобой.
Она протянула ему руку. Он подошел к кровати и взял Сару за руку.
– Ты добрый человек. Я буду тебе хорошей женой, Рольф. Обещаю.
* * *
– Я знаю все, что ты собираешься мне сказать, папа.
Матильда Джанин сидела против отца в его министерском кабинете в здании парламента.
– Правда? – спросил Блэйн. – Тогда давай послушаем, что я собираюсь сказать.
– Во-первых, – Матильда Джанин подняла указательный палец, – ты собираешься сказать, что Дэвид Абрахамс – прекрасный молодой человек, отличник, изучающий юриспруденцию, и спортсмен с международной известностью, завоевавший для нашей страны на Берлинской олимпиаде одну из двух медалей. Далее ты собираешься сказать, что он добрый, сочувственный и мягкий, что у него великолепное чувство юмора, он прекрасно танцует, по-своему красив и способен стать отличным мужем для любой девушки. Потом ты хотел сказать «но» и с серьезным видом посмотреть на меня.
– Неужели я собирался сказать все это? – Блэйн удивленно покачал головой. – Ну хорошо. Теперь я говорю «но» и с серьезным видом смотрю на тебя. Прошу продолжить за меня, Мэтти.