Потом, перебивая друг друга, офицеры заговорили о том, что первым шагом на пути утверждения сферы великой Восточной Азии должна быть Маньчжурия, что нельзя терпеть парламентских либералов, которые боятся собственной тени. Горячие разговоры и выпитая саке накалили обстановку.
Уже стемнело, и сквозь окна, заклеенные бумагой, проникал неживой, призрачный свет. Хозяйка принесла зажженные свечи. Их неровное, колеблющееся пламя едва пробивалось сквозь клубы табачного дыма. Кто-то крикнул: военные должны управлять империей, не нужен парламент... Его поддержали. Привстав на коленях, заговорил Кавамота, тот самый Кавамота, который возглавил саперов при покушении на Чжан Цзо-лина. Его только для вида отчислили из армии, на самом деле пристроили в академии генерального штаба.
- Я готов снова поехать в Маньчжурию, командовать саперами! выкрикнул Кавамота.
Окава Сюмей пока только наблюдал и слушал, ждал, когда температура дойдет до точки кипения. Это время пришло. Он сказал:
- Кавамота-сан, мы ценим вашу доблесть, но сначала нужно расчистить поле вокруг трона, надо выкорчевать гнилые пни... в кабинете.
- Да, да, и мы начнем корчевать с Хамагучи!..
Снова заговорил Хасимота, на целую голову возвышавшийся над остальными:
- Я разделяю ваше негодование... Высшие офицеры армии думают точно так же. Если парламент не разделяет идеи предков, нам не нужен такой парламент... Японская политика нуждается в решительном обновлении. Кто слаб духом, тому не место в империи. Побеждают лишь сильные... В традициях самураев решительные действия никогда не считались бесчестными, - конечно, если действия вызваны благородным порывом служения императору. Это не противоречит понятию о чести. Пусть уйдут все, кто мешает! Так говорит Бусидо - закон самураев. Пусть несогласные уйдут в вечность! Хакко Итио!..
Хасимота поднял над головой руку, будто держал меч, и рывком опустил ее.
Офицеры в экстазе вскочили с циновок, выхватили и обнажили мечи, потом с треском бросили их обратно в ножны.
- Хакко Итио!.. Хакко Итио!.. Весь мир под японской крышей! кричали офицеры, которым пришлись по душе слова Хасимота.
- Давайте создадим общество!.. Общество обновления!..
- И назовем его "Хризантема" - цветок Японии!..
- Нет, нет! - кричал капитан Сагоя, маленький, подвижный офицер с лицом фанатика. - Пусть это будет "Сакура-кай"... К цветению вишен мы достигнем пели... Хризантемы - это сегодня, а мы смотрим в будущее...
- Сакура-кай!.. Сакура-кай!..
Приняли это название. В общество решили принимать только молодых офицеров, по званию не старше подполковника, как это было здесь, и ресторанчике "Кинрютей Ин", где старшим по званию и возрасту был Хасимота. Для него сделали исключение, он стал главой нового общества. Основной костяк общества молодых офицеров составили выпускники академии генерального штаба, изучавшие проблемы оккупации Маньчжурии и Монголии. Официально оно так и называлось - исследовательское общество по изучению маньчжурских и монгольских проблем "Сакура-кай".