Словно очнувшись, Тара заставила себя смотреть на монитор. На экране мелькали кадры будущего сериала. Вот появилась сексуальная Шерри Давинчи, играющая медсестру. Ее откровенный наряд был слишком вызывающим. Доктора Джека Маккамбриджа играл Стивен Валли — высокий худой актер со впалыми щеками. Ему по сюжету досталась роль хирурга и неисправимого бабника.
По ходу сюжета Теодора, а именно так звали героиню, которую играла Шерри, последней узнает, что ее любовник, красавец доктор Маккамбридж, уже помолвлен с молоденькой и притом богатой дочкой главного хирурга, а те безумные уикэнды, которые он проводил с Теодорой, для него не значили ровным счетом ничего.
— Ты мерзавец! — шипела Теодора, раскачивая своим непомерным бюстом. — Какой же ты мерзавец!
За плечами у Шерри было четыре месяца обучения в театральном колледже. Тара хотела бы, чтобы Шерри обругала его более крепким словцом, но сериал «Национальный госпиталь» шел в самое популярное время и заканчивался в девять часов вечера, так что сквернословие было абсолютно исключено. Как шутили сценаристы: «Если бы в десяти сериалах подряд начали местами появляться пришельцы, никто бы и глазом не моргнул, но упаси Боже персонажу сказать браное слово! Тогда сериал моментально оказался бы в самом центре скандала „под градом обвинений в профанации искусства и развращении молодежи“».
— Теодора, нас же услышат! — раздраженно оборвал медсестру Маккамбридж.
Тара одобрительно кивнула. В отличие от бесталанной Шерри актер, исполняющий роль доктора, играл неплохо. Два раза в неделю миллионы женщин устраивались в восемь вечера у телевизоров, чтобы наблюдать за тем, как доктор Джек успешно покоряет сердца медсестер. Большая часть съемок проходила в комнате перед операционной, где Джек, раздетый по пояс, расхаживав готовясь к операциям. Мужская часть телезрителей сетовала на то, что процедуре переодевания главного сердцееда уделяется слишком много внимания. «Лучше бы уж показывали его все время в операционной», — шутили они. А женская часть аудитории была только за — поклонницам нравилось, что доктора показывали без рубашки. Даже невесть откуда просочившаяся тайна, что он натирает грудь воском, не остудила пыл телезрительниц.
Меж тем на съемочной площадке становилось все жарче.
— Но, Джек, — вопила Теодора, — почему ты так со мной поступил?!
— Не будь ребенком, — отвечал Джек. — Ты прекрасно все знала. Не надо себя обманывать. У нас был мимолетный роман, и не более того. — Доктор окинул взглядом пышные формы Теодоры. — Лично я смотрю на это так. А ты иначе? — спросил он.