– Что, голубушка, – он заметил Аллу, переминающуюся под дверью с ноги на ногу, издалека, – взвалили на себя горы чужих проблем?
– Нет…
– Не отнекивайтесь, – хирург устало вздохнул и распахнул перед Аллой дверь, – я говорил с мамой Максимки. И сам вижу. Зачем это вам?
– А вам зачем?
Он улыбнулся в усы, но ничего не ответил. Потом пожал плечами:
– Людям обычно хватает своих забот.
– У меня все заботы кончились, – Алла печально вздохнула, – была хорошая работа, любимый муж. Теперь ничего.
– Проходите, не стесняйтесь, – Борис Кузьмич указал на свободный стул возле своего стола и сел сам, – значит, бежите от одиночества?
– Лечусь за ваш счет от депрессии, – Алла улыбнулась. – Ваши детки кому угодно втолкуют, что такое оптимизм и радость жизни.
– Эти могут! – он горделиво задрал подбородок. – Не представляете, какое счастье, когда удается поставить ребенка на ноги.
– А Алешеньку… сможем поставить на ноги?
– Ситуация непростая, – Борис Кузьмич напряженно кашлянул. – Родители его нашлись?
– Нет, – Алла потупилась, – я узнала, что он жил с матерью на съемной квартире. Но женщина куда-то пропала.
– Она срочно нужна в больнице! Чем у нас полиция занимается?!
– Они, кажется, – Алла виновато взглянула на доктора, – даже дело не завели.
– Вы говорили…
– Да! Полицейские остались на месте аварии, но соседей никто не опрашивал. И в больнице они до сих пор не появлялись.
– Они из нас идиотов делают? А если этот… еще десятерых задавит? Хоть кто-то в состоянии его остановить?!
Алла молчала, опустив глаза в пол. Что она могла с этим поделать? Разве что, как и Борис Кузьмич, изводить себя бессильной яростью.
– Вы же юрист, – он вдруг посмотрел на нее с надеждой, – пойдите к ним.
– Это ничего…
– Заставьте работать, в конце концов! – Он почти выкрикнул эти слова, потом увидел перепуганные глаза Аллы, и ярость на его лице сменилась болью. – Простите, простите!
– Я все понимаю…
– Это не к вам, голубушка, – он торопливо оправдывался перед ней, и от этого стало совсем неловко, – я просто выдохся. Каждый божий день привозят детей, каждый раз борьба за жизнь, месяцы без движения, если удается спасти. А назавтра все повторяется снова! И никто. Никто не может этого остановить!
– Я пойду в полицию.
– Спасибо, – он улыбнулся ей через силу, – давайте хотя бы попытаемся. Еще раз простите! Расклеился непозволительно.
– Ничего, – она кивнула, – я понимаю.
Опустив голову, Алла вернулась в палату. Все правильно – она заслужила эти упреки: Борис Кузьмич надеялся на нее, ожидал, что она разыщет родственников Алеши, но она не сделала ни одной серьезной попытки. Вот и сейчас, вместо того чтобы немедленно пойти в ближайший участок, нашла предлог задержаться – решила, что сначала нужно накормить ребенка обедом. После этого, когда он уснет, она обязательно сходит в полицию.